Мы в самом деле оставили Браста в стороне и попытались бесшумно подойти поближе к тому месту, откуда доносился тоскливый вой. Бесполезно: непривычные к лесу, мы так трещали кустами, что не услышал бы нас только глухой.

Вой вдруг смолк. Мы осторожно высунулись из-за толстого дерева и тут же спрятались обратно. Я судорожно нащупала нож.

Это в самом деле был волк. Вернее, волчище, больше мастифов с герцогской псарни, а те отличались грандиозными размерами. Правда, как я поняла, присмотревшись, волк этот ничем нам не угрожал, потому что передняя его лапа была намертво зажата в капкане. Интересно, не люди ли из деревни, о которой упоминала лиса, поставили этот капкан?

– Что прячетесь? – спросил волк. Голос у него оказался глуховатым, должно быть, сорвал от долгого воя. – Думаете, не чую? Подходите, покажитесь. У капкана цепь короткая, не достану, если вплотную не сунетесь.

Мы с Агатой подошли поближе. Волк настороженно глядел на нас янтарными глазами. Пасть у зверя была окровавлена – видно, он грыз капкан от ярости и бессилия.

– Вы откуда взялись? – спросил он. – Хотя и так ясно, что нездешние… А как ухитрились забрести в эту глухомань?

– Проводник завел, – ответила я.

– Это кто ж так постарался?

– Лиса, – вздохнула Агата. – Сказала, что знает, где феин круг, и проводит. Вот и проводила…

– Да-а, ума у вас, гляжу, на двоих не больше, чем у бабочки какой-нибудь, – хрипло засмеялся волк. – Только и хватило, чтобы лисице поверить! Лисице! Ох, насмешили…

– Пойдем, – сказала я Агате, но та уперлась:

– Погоди! Скажите, а если мы вам поможем, вы нас проводите?

– Нет, – сразу ответил волк. – Как только освободите – если сумеете, конечно, – загрызу. И коня вашего – этого мне надолго хватит.

Агата покосилась на меня. Я молчала. Волк, по крайней мере, казался честным. Но именно что казался…

– Да и предупредил же – сунетесь близко, голову откушу, – добавил он.

– А если не сумеешь? – спросила вдруг я. Почему-то говорить волку «вы» у меня не получалось.

– Голову-то откусить? Запросто. Тебе придется наклониться, чтобы добраться до капкана, тут-то я зубами и щелкну.

Он оскалился во всю пасть, показав клыки.

– А если все же не сможешь, проводишь нас до круга фей? Ты подумай как следует, мы ведь уйдем сейчас, а ты что будешь делать? Лапу себе отгрызешь? Или будешь ночи дожидаться, чтобы тобой зайчики поужинали?

– Зайчики? – не понял волк. – А, эти… повезло вам, что они вами не закусили!

Он глубоко задумался, потом сказал:

– Ну что ж… Если сможете разомкнуть капкан и сделать так, чтобы я вас не убил ни во время того, ни сразу после, так и быть, провожу. Только прямо скажу – к самому этому кругу близко не сунусь. Не любят феи нашего брата, да и мы с ними не в ладах. До опушки доведу, не дальше – оттуда и круг, и холм видны, уже не заблудитесь.

– Клянись, – велела я. – И кстати, коня нашего тоже обещай не трогать, куда мы без него?

– Чем клясться-то? – фыркнул волк. – Я в вашего бога не верю, а вы моих не знаете. Я ведь совру – недорого возьму, а как проверите?

– Жизнью клянись. Мол, умереть мне подлой смертью, если нарушу обещание хоть прямо, хоть хитростью, хоть с чужой помощью.

– Вот ведь какие… – вздохнул волк. – Хорошо, будь по-вашему.

Я выслушала его, подумала, прикинула…

– Ты посиди тут, – велела я Агате, – я до коня дойду. Возьму кое-что.

– Что, интересно? – спросил волк.

– Ну надо же чем-то челюсти капкана разжать, не сучком ведь гнилым, – пояснила я.

Крепкий сук – это хорошо, сунуть бы его волку в пасть да привязать хорошенько, только силой не выйдет, а добровольно он палку в зубы не возьмет. Ну что ж, попробуем иначе.

– Эй, ты что задумала? – насторожился волк, когда я подошла к нему с веревочной петлей. Он не мог сильно натянуть цепь капкана, только бессильно скалился и лязгал зубами, когда я с третьей попытки накинула петлю ему на шею – доводилось ловить так бодливую козу у няньки на ферме.

Другой конец веревки я перекинула через ствол дерева и потянула.