Невероятно!

И главное, почему?! Подумаешь, потискались на озере! Так ведь все было очень прилично! И вообще, после свадьбы они и больше… Шет вспомнил сильное гибкое тело в своих руках, вспомнил горящие яростью золотистые глаза – и почувствовал, как напряглась, затвердела его плоть.

Хороша…

Нельзя сказать, что Тайяна была очень красива по меркам нархи-ро, нет. Но умна, обаятельна, со вкусом одета – это было. А еще она занималась танцами, умела вести хозяйство, дрессировала животных, помогала отцу с рукописями и успешно перенимала семейное дело Риккэр.

Хотя это все второстепенно.

Это просто для статуса, а для семьи – Шету хотелось подмять под себя нахалку, которая посмела его игнорировать…

Сделать так, чтобы она смотрела его глазами, говорила его словами, безропотно рожала ему детей и ничего не требовала… Шет и не понимал, что такими требованиями просто уничтожит девушку.

Тайяна физически не могла принять его условия.

Рожденная свободной и воспитанная мыслящей, она не понимала, как можно по доброй воле подчиняться кому-то. Партнерские отношения – да! Если бы Шет предложил именно это, она бы решила попробовать – все-таки бежать из Леса намного страшнее, чем пытаться найти общий язык с не слишком интересным тебе парнем. Но он хотел подавить и властвовать, а Тайяна желала свободы!

Пусть в границах Леса, но она есть у любого нархи-ро. Даже партнеров можно выбирать, просто к чему упираться, если твое сердце свободно?

Яне выбора не оставили.

Но этого Шет не понимал, не мог понять – и злился. К тому же, будучи крепко избалован женщинами, не мог уяснить, чего Тайяне не хватало! Он же обратил на нее свое внимание, что еще? Этим и так были бы счастливы больше половины девушек Леса!

А тут – брак, сплетенные волосы, все законно, он же ее не в игрушки звал?!

Чего ей не хватало?

Он не понимал. И не мог понять его отец, и объяснить тоже было некому.

Слишком давно не звучало в Лесу: «Я хочу выбирать свой путь и клянусь нести ответственность за все, что на нем случится». Слишком старыми были эти слова, которые произносились нархи-ро при совершеннолетии, слишком давно их забыли…

Даже Яна, которая читала о старинных обычаях, не связывала их с собой – было и было, это же очень давно… Шет о них и не слышал.

И очень, очень давно нархи-ро не поступали так. Они жили, это верно, но не выбирали. Шли проторенными дорожками, не прокладывали новых, не искали ответвлений – всех все устраивало.

А Тайяну – нет.

И о каком понимании тут могла идти речь?

Шетаран злился и думал, что заставит Тайяну заплатить за это унижение. Но понять, что ею двигало, и не пытался. Увы…

Тайяна просыпалась медленно, еще не открывая глаз, потянулась от души – как же давно она так хорошо не спала. Даже дома.

Дома… ох!

Рядом заворочалась Ааша, ткнулась холодным мокрым носом. Пришлось открывать глаза и возвращаться в реальность.

Храм.

Да, тот самый храм.

Правда, при свете дня – откуда он только тут берется? Окон вроде и не видно, а светло? – он выглядел вовсе не страшным.

Две статуи, чаша-жертвенник, курильницы – уют и спокойствие. Статуи молча смотрят – и кажется, что у них живые глаза. И верно, непонятно, как художник это сделал, но зрачки у обеих статуй из какого-то другого материала и как будто дышат, чуть ли не двигаются…

Тайяна встала, пригладила пальцами волосы и поклонилась по всем правилам. Низко, коснувшись пола пальцами правой руки, как полагается, когда за тобой долг крови.

– Благодарю вас за гостеприимство. Я буду помнить свой сон и свой долг.

И не удержалась. Бросила взгляд на руку.