недоумением следил за ее гневом.

– Это я-то старая? Да, старая! Ну и что с того? В Веселой гавани любой кобель был моим! Они мимо пройти не могли. Ясно тебе? Вам, мужикам, много не нужно… – Она странно посмотрела на него, подошла вплотную, так что запах алкоголя многократно усилился, принялась расстегивать коричневый комбинезон грузчика. – Ты ведь тоже такой, да? Ты ведь тоже… – рука Бренди скользнула вниз. Она мяла и массировала, массировала и мяла.

Это длилось, и длилось, и длилось, покуда на кровати не осталось живого места. Бренди лежала неподвижно и смотрела на желтоватый в трещинах потолок.

– Боже, – наконец простонала она, – я и не знала, что так бывает. Трахалась чаще, чем сморкалась, и не знала. Откуда… Откуда ты взялся на мою голову?

Иней махнул рукой в направлении скал. Однако женщина истолковала его жест иначе.

– С неба? Конечно, ты с неба. Откуда бы еще? В этой дыре ничего хорошего родиться не может. Я ведь местная, знаешь. Дерьмо к дерьму. Грязь к грязи. Так ведь положено, да? Но ты… ты – другое дело. Идеальный мужчина, – она погладила его по щеке. – Совершенство!

– Совершенство? Так и сказала? – Старичок ухмыльнулся и покачал головой. – Вот что я тебе скажу, братишка, бабам верить нельзя! Они не то чтобы врут, понимаешь? Просто думают наизнанку. Вот сегодня ты – совершенство, а завтра – неблагодарная скотина с низкой зарплатой. Помяни мое слово. Так и будет.

После обеда все двигались медленно. Многих одолевала сонливость. Иней, разъезжая вдоль причалов на своем погрузчике, видел в тени под днищем корабля, как укрылись от жары техники. Им нужно управлять манипуляторами ремонтного фрейма, чинить поврежденный стабилизатор. Но нет – расслабились. Отсоединенная от корпуса, изогнутая стойка уже висит в железных лапах фрейма, но дело не идет.

Разглядывая техников, Иней слегка замешкался и чуть не снес конторку экспедитора, однако в последний момент успел выправить неуклюжий погрузчик.

– Вы опоздали, – сразу же заявил экспедитор, – вот журнал несоответствий, распишитесь и укажите свой трудовой номер.

– Погоди-погоди. Чего пылишь, Робертыч? – к ним подошел Старичок. – Парень только заступил, да и обед едва закончился. Все доставлено, груз в порядке. Давай по-людски, друг?

– Специи должны были оказаться в трюме пятнадцать минут назад, – не уступал экспедитор, – капитан такого не одобряет.

– Да ладно тебе суровость наводить. Сейчас все завезем и поставим в лучшем виде. Пока стабилизатор не замастрячат, вам так и так здесь куковать.

– На что вы меня подписываете? – поднял брови суровый Робертыч, но видно было, что он уже смягчился.

– Слушай-ка чо скажу, – Старичок наклонился к уху экспедитора и принялся что-то рассказывать шепотом. Иней расслышал только что-то вроде «жарил без перерыва» и «изнурил до потери пульса». После рассказа Старичка экспедитор совсем потеплел, заулыбался и, наконец, махнул рукой.

– Бог с вами – завозите. Акт подпишем позже.

Иней уже двинулся к погрузчику, как вдруг экспедитор гаркнул:

– Берегись!

Иней сначала не понял, что происходит. Инстинкт заставил резко поднять голову и глянуть вверх. На него неумолимо надвигалась выкрашенная в желтый цвет туша ремонтного фрейма. Внезапный толчок сбил Инея с ног. Он покатился по твердому покрытию причала. Вернулась ловкость, присущая несвершенным, и он уже сам, используя энергию толчка, сделал отчаянный рывок прочь от опасности. В тот же миг тяжкая конструкция обрушилась на причал. Взвыли и лопнули металлические ребра, приняв на себя всю мощь удара. С противным свистом порвались струны силовых тросов и остались качаться, исходя искрами в местах обрыва. Поверженный гигант застыл в облаке пыли.

Среди всего этого грандиозного раздрая Иней едва мог различить искореженный погрузчик и человеческую фигурку в кирпичном комбинезоне грузчика, перечеркнутую желтой тушей упавшего фрейма.

Поминали Старичка в пресловутых Лампасах. Бар остался здесь со времен существования военной базы и сохранил все признаки стиля милитари. За столами сидели и пили грузчики со всех причалов. Оказалось, что Старичка многие знали и относились с