-- Давай. – Перевернулась и по лягушачьи, без спешки, поплыла за ним.

Он уже подтянулся на мостки, встал и сделал несколько шагов к берегу, когда моя нога нашла в иле осколок бутылки. Не надо было мне выходить на берег по дну. Я вскрикнула и схватилась за стопу.

-- Что?! Вот, черт!

Артем спрыгнул в воду и моментально очутился рядом.

-- Стекло. Порезалась.

-- Сейчас. В доме есть аптечка.

Он взял меня на руки и понес. Чтобы ему и мне было удобнее, обняла его за шею. Артем держал меня и изредка посматривал в глаза. Взгляд его был напряженным и встревоженным. До дома было недалеко. Как только он усадил меня на крыльце, сам скрылся внутри, а потом вернулся с перекисью и бинтами. Пока его не было, я исхитрилась рассмотреть рану. Опасной она не выглядела, только очень кровоточила, но обработать, все же, надо было. Поэтому безропотно слушалась и дала себя врачевать.

Он очень старался. Внимательно все исследовал и тщательно залил перекисью. После этого взялся за бинт. Виток за витком белая марля ложилась на рану, потом восьмеркой сместилась на щиколотку. Оставалось только закрепить. Наклонился и надорвал край бинта зубами. Его рука скользнула по ноге вверх, дыхание участилось.

-- Не надо. – Я заметила в нем перемену, когда еще нес сюда, и боялась того, что сейчас начало происходить.

Он напрягся и замер, не поднимая на меня головы и глаз.

-- Это из-за моей травмы? Мне казалось, что ты ее не замечаешь.

-- Нет. Просто, не надо.

-- Хорошо. Не буду.

Спокойствие далось ему ценой усилий. Но Артем справился. Мы оделись и посидели еще немного на скамье около калитки.

-- Я тебя отвезу. А машину перегоню завтра.

-- Не надо. Вполне справлюсь сама.

-- Геройствуешь?

-- Нет. Просто мне совсем уже не больно. Ты сам знаешь, что рана пустяковая. И вот еще, что… Дня три она будет все же заживать, а там мне пора будет улетать.

-- Испугалась и сбегаешь?

-- Нет. Лечу в Китай. Надо потихоньку готовиться к сезону.

-- И все же я тебя напугал.