девушкой. Марье было и больно. Она стонала, прикрыв глаза. От блаженства она забыла обо всем на свете. Ей было так хорошо, что даже не потревожил запах, исходивший от парня. Запах был ни на что не похож. Но девушка продолжала лежать и получать удовольствие, не смотря ни на что, не задавая себе глупых вопросов. Ей хорошо, так почему тревожить разум?

Когда, наконец, незнакомец удовлетворил свое желание, Марья открыла глаза, но вокруг не было. В первые секунды она подумала, что ей все это показалась. Но между ног саднило. Ведь до сих пор она было девственницей. Доказательством этого служили пятна крови на внутренней поверхности ног. Мария понимала, что хоть все взрослые и говорили, что это постыдно, но наслаждение перевесило весы в свою пользу. Те же взрослые занимались этим, как только выпадала свободная минута.

С этого дня и начались ее тайные встречи с этим незнакомцем. Девушка ночью приходила на пустынный берег пруда, ложилась и начинала себя ласкать. При этом она закрывала глаза от наслаждения. Какой то подспудный страх не давал ей посмотреть на своего партнера.

Все кончилось бы хорошо, но однажды Марья осмелела и открыла глаза. То, что она увидела, повергло ее в дикий ужас. На ней лежал то ли человек, то ли обезьяна. Большой, поросший шерстью, со страшным перекошенным лицом и гнилым запахом изо рта. Последнее она не могла точно вспомнить, но на счет запаха она не могла ба утверждать, что он был грязнулей. Если не считать рта, то от этого чудища пахло сыростью, весной и теплом.

После этого случая Марья не решалась ходить на берег и вскоре выскочила замуж. Она постаралась забыть эту историю, хотя в первые дни она необдуманно рассказала подругам о случившемся. Долго еще ходили слухи о том, что видели Марью на Лысом повороте возле пруда. Потом Марья родила ребеночка. Все в нем было самым обычным, только росту он был богатырского. Когда подрос, то ум у него цепкий прорезался. Был мальчик скромным. Все его любили. И ни у кого и в мысли не было, что отец его не человек.

Вот такую историю рассказал я жене. Ну, немного приврал, так, на всякий случай.

- Ну, ты и горазд врать! А это не твоя прабабушка была Марья Худакова? - засмеялась Хелен.

- Моя. Но что из этого? Дед мой всю жизнь прожил среди людей и никогда не замечали в нем странных странностей, - сказал я и призадумался. Раз Антиан смог общаться со мной мысленно, значит в моих жилах течет кров его народа. А вдруг и правда мой дед был отпрыском лохматого человека, с которым зналась моя прабабка? Теперь понятно, почему мы с Антианом сошлись характерами, почему я смог слышать его телепатическое воздействие. Он же излучал мысли на расстояние и принять их мог любой, но почему-то принял только я. Теперь все понятно. Я не обычный человек, я полукровка. И предок мой – подводный житель, снежный человек. Вот уж никогда бы не догадался назвать себя так.

- Милая, чего испугалась? Веришь в сказки? Я же пошутил! Ну, дорогая, не расстраивайся, - успокаивал я жену.

- Ты больше так не шути. Не забывай, что у нас тобой есть дети. Я не хочу, чтобы моих детей было за что таскать по лабораториях. Ты об этом думал хоть раз? Ты даже не понимаешь, какой опасности ты их подвергаешь, - чуть не плача говорила Хелен.

Я посмотрел ей в лицо. Может быть, это глупо, но я уже сколько лет влюблен в нее по уши. Меня словно околдовали, словно опоили приворотным зельем. Но я то понимаю, что просто любовь моя всегда поддерживается делом. Она моя жена и ведет себя соответственно, за что я и люблю ее.

- Дорогая, не переживай, я больше никогда не буду так шутить. И чтобы не случилось, я никогда не выскажу такого предположения, которое может угрожать моей семье, моим детям, - сказал я, словно клятву произнес.

- Ну, хорош, я верю тебе, но не забывай - никому и никогда, - сказала Хелен и ушла.