— За женщинами и детьми вернемся потом. Мужчин своих, которые без арбалета, тоже не трогай, пусть остаются.

— Они тут свихнутся из-за этого водопада, грохочет будто десяток поездов под ухом, невозможно уснуть.

— Не знаю, не знаю, про себя я могу точно сказать, что засну как убитый.

Рогов выбрался из кустов, скривил страдальческую гримасу, пополз дальше. Берег галечный, и крупных валунов хватает, выступающие камни неприятно давят на ребра, так что страдания не такие уж и наигранные. Но надо терпеть, пусть публика и не относится к искушенной, но вряд ли примет откровенную фальшь.

Дополз до воды, с радостью услышав, что на другом берегу реки кто-то пронзительно заорал и его крик подхватили еще несколько глоток.

Рогов, с трудом подавив злорадную ухмылку, с наигранной жадностью потянулся к воде и, якобы не сумев достать, обессиленно уткнулся головой в гальку в сантиметрах от нее. После чего замер, постаравшись почти не дышать.

Что увидели ваксы? Какой-то явно вкусный тип выполз из леса, что поднимался на другом берегу напротив их лагеря, с трудом добрался до воды и, не успев напиться, вырубился. Человек или серьезно болен, или тяжело ранен, так что надо как можно быстрее его разделать, пока нежное мясо не испортилось в летнюю жару.

Приятно иметь дело с бесхитростными каннибалами.

Рогов расслышал плеск и скрип дерева — дикари сели в лодки и спешат переправиться. А вот это ответственный момент, надо не спешить и не медлить. Он должен вскочить на ноги за мгновения до того, как они начнут высаживаться. Если раньше, они окажутся слишком далеко от берега, укрывающиеся в кустах арбалетчики будут часто промахиваться.

Ну а если замешкается — получит по башке дубиной или чем-нибудь другим, таким же неприятным, если не хуже.

Позади засвистели и тут же заорали:

— Рог!

Вскочив, он отбежал на несколько шагов, изучая изменившуюся диспозицию. Две лодки в честь него отправили, одна уже уткнулась в галечную косу, оттуда выпрыгивают дикари, вторая метрах в семи-восьми от суши, там еще машут веслами. Щелк, щелк, щелк — заработали арбалеты. Один вакс упал замертво, словив болт в голову, остальные завыли, заорали, дождь смертоносных гостинцев им не понравился.

— Пусто! — крикнули позади.

— Понеслось! — заорал Холод.

Странноватые сигналы, но всем участникам понятные.

Из кустов выскочили вояки ближнего боя. Нет смысла ожидать второго залпа, арбалет перезаряжается небыстро, а врагов всего ничего. Было с десяток, но после ливня болтов на ногах и половины не осталось.

Пробегавший мимо Киря протянул секиру. Рогов, подхватив ее, бросился в атаку вслед за всеми. Игнорируя первую лодку, забежал в воду по пояс, ухватился за нос второй, потянул ее на себя. Сверху навис вакс, с ревом размахнулся дубиной, но тут же с воплем завалился на спину: чье-то копье вонзилось ему в подреберье.

Еще один получил наконечник в грудь, и еще. Ваксов или кололи, или бросали в них копья почти в упор, избиение, начатое арбалетчиками, моментально закончилось. Ошеломленные обстрелом и массированной атакой враги не смогли никого зацепить — чистая победа.

Рогов, пересчитав тела, заявил:

— Минус девять. Они и раньше в лагере были, видимо, что-то вроде местной охраны. Теперь у нас есть две лодки, в первую очередь переправляются мои воины, арбалетчики прикрывают отсюда. Ну а потом их тоже перевезем.

Прикрытие так себе. Пусть река и неширокая, но для неважных стрелков — приличная дистанция. Однако при залпе двух с лишним десятков хоть какой-то толк да будет.

Переправа прошла без сучка и задоринки, что Рогова слегка удивило. Нашумели они изрядно, но никто не заявился. Видимо, поблизости нет других отрядов.

И без того невысокое мнение о тактических талантах дикарей скатилось еще ниже. Всего девять доверчивых воинов охраняли лагерь, и никакого прикрытия поблизости. Шайки бродили вокруг поселка кому как вздумается, ни о каком едином и четком плане