— Принял.
Жизнь под арестом ничем особенным не запомнилась. Все больше спал. Да еще три раза в день водили на допрос в кабинет следователя. На завтрак, обед и ужин. Иначе кто-нибудь непосвященный мог удивиться излишне обильному питанию арестанта. Двери-то в камере не было — одна решетка.
Ел — спал, спал — ел. Так и скоротал два дня.
Во вторник вечером вместо накрытого стола в кабинете следователя меня встретил Григорий Кузьминок.
— О! — удивился я, шаркая по полу расшнурованными ботинками. — Лед тронулся? Или вопросы появились?
— Тронулся, — кивнул контрразведчик и выложил на стол пакет с изъятыми у меня вещами. — Все разрешилось.
— И как же? — Я выудил шнурок и уселся на стул.
— Наилучшим образом, — уверил меня Кузьминок.
— Наши победили?
— Скажем так, — улыбнулся Григорий, — все остались довольны.
— Так разве бывает? — хмыкнул я, приводя в порядок обувь. — Всего на всех обычно не хватает. Всех много, всего мало.
Кузьминок поднялся из-за стола и потер искривленный нос.
— Всех за последнее время слегка поубавилось, — пожал он плечами. — Недоразумение с Лигой разрешилось, не сомневайся.
Я только поморщился.
— Это просто здорово, — пробурчал, просовывая ремень в петли штанов, — а что с горожанами?
Очень неуютно жить в ожидании удара. А как показала недавняя перестрелка, когда Николай случайно столкнулся с агентами Города в булочной, оставлять нас в покое никто не собирался.
— Разберемся и с горожанами, — уверенно заявил Григорий и предупредил: — Если будут спрашивать, где пропадал, говори, что лежал в Госпитале. Мол, прихватило внезапно.
— Грачева, надеюсь, оповестили?
— Помощника твоего? Да, Гордеев должен был зайти.
— Отлично. — Я заглянул в пакет и спросил, имея в виду оружие и ключи: — А остальное?
— На выходе получишь.
— Меня хоть подвезут?
Пусть здесь и было недалеко, но одному идти до бара категорически не хотелось.
— Подождешь на территории, кто-нибудь сейчас подъедет.
— Все?
— Да. Идем, провожу.
На проходной мне передали картонную коробку с вещами, я снял крышку и с некоторой даже опаской взял «таурус». Но нет, рукоять револьвера была теплой. И все же я дал себе зарок предупредить Саню о вскрытой ведьмами уязвимости. Пусть мы с Лигой теперь вроде как и дружим домами, но очень уж неуютно полагаться на оружие, к которому в любой момент могут примерзнуть пальцы.
Прицепив кобуру на пояс, я рассовал по карманам мелочовку и застегнул куртку. Потом натянул вязаную шапочку и вышел во внутренний двор, со всех сторон окруженный стенами складов и домов. В глухих углах там до сих пор возвышались сугробы снега.
У выезда стоял незнакомый «Ландкрузер», но ждали точно не меня, поэтому подходить не стал. За мной Николай Гордеев подъедет, думаю.
Постою — подожду, благо на улице тепло. Даже перчатки надевать не стал, убрал в карманы куртки. Скоро лето начнется, совсем скоро уже. Хреновенькое, конечно, — и все же лето.
Оттянув рукав, я взглянул на часы и невольно поморщился. Могли бы и раньше машину вызвать. Время позднее, самое время отужинать.
В этот момент за спиной распахнулась дверь, и послышалось веселое:
— Вот это встреча! Давно не виделись, Слава!
