навсегда. Однако, это его способ. Но не мой.

- Так говоришь, он был там в ту ночь, верно? — спросил Брэддок, и разве не было в

его голосе легкой насмешки? — Он был одним из тех, кто повинен в смерти твоего отца, и

все это время он таился среди нас, а мы даже не подозревали. Горькая ирония, не правда

ли, Хэйтем?

- Правда. Ирония. Или совпадение.

- Осторожней, малыш, здесь нет Реджинальда, и удержать тебя от опрометчивых

поступков некому.

- Как его звали?

- Как сотни солдат в моей армии, его звали Том Смит — Том Смит из провинции,

больше о нем не известно ничего. В бегах, вероятно, от магистрата, а может быть,

укокошил сына своего хозяина в потасовке, или дочку хозяина лишил невинности, или

порезвился с его женой. Кто знает? Мы не спрашиваем. Если ты спросишь, удивляюсь ли

я тому, что один из людей, которых мы разыскивали, пребывал все это время в моей

армии, я скажу, что нет.

Брэддок не спеша убрал ногу с моей кровати.

- Как рыцарь Ордена, ты можешь наслаждаться моим гостеприимством и, конечно,

ты вправе проводить собственное расследование. Я надеюсь, что в свою очередь я также

могу рассчитывать на твою помощь в наших начинаниях.

- Это в каких же? — спросил я.

- Французы осадили крепость Берген-оп-Зом. Там внутри наши союзники:

голландцы, австрийцы, ганноверцы, гессенцы и, конечно, британцы. Французы уже

приготовили траншеи и роют теперь вторую линию. Скоро они начнут бомбардировку

крепости. Они постараются занять ее до дождей. Они считают, что это откроет им ворота

в Нидерланды, и наши союзники понимают, что крепость надо удержать во что бы то ни

стало. У нас каждый солдат на счету. Теперь тебе понятно, почему мы так нетерпимы к

дезертирству? Не расположен ли ты поучаствовать в сражении, Кенуэй, или месть

настолько захватила тебя, что ты нам больше не помощник?

Часть III

1753 год,

Шесть лет спустя

7 июня 1753 года

1

- У меня к тебе дело, — сказал Реджинальд.

Я кивнул, надеясь на что-нибудь стоящее. Мы не виделись уже давно, и мне

казалось, что его просьба о встрече была не просто предлогом посплетничать да

повспоминать, хотя мы и сидели теперь у Уайта за ужином с элем, и услужливая и — что

не ускользнуло от моего внимания — полногрудая служанка старалась напоить нас

посильнее.

Слева от нас какие-то джентльмены — печально известные «игроки Уайта» —

шумели за игрой в кости, но, в общем-то, в зале было пусто.

Я не видел его с того самого дня, когда мы были в Шварцвальде, и с тех пор много

чего случилось. Присоединившись в Голландии к Брэддоку, я в рядах Колдстрим

участвовал в осаде Берген-оп-Зома, а потом служил до следующего года, до заключения

договора Экс-ла-Шапель, положившего конец этой войне. Потом я еще побывал с ними в

нескольких миротворческих кампаниях, и все это отдалило меня от Реджинальда, от

которого приходили только письма — то из Лондона, то из замка во Франции. Понимая,

что мои письма могут просматриваться перед отправкой, я не писал ничего конкретного,

хотя в глубине души я с нетерпением ждал того дня, когда наконец сяду рядом с

Реджинальдом и обговорю все мои подозрения.

Но воротясь в Лондон и поселившись, как и прежде, на площади Королевы Анны, я

не застал его там. Мне объяснили так: он уединился со своими книжками — он и Джон

Харрисон, еще один рыцарь Ордена и такой же одержимый всякими храмами, древними

хранилищами и призрачными существами из прошлого, как и сам Реджинальд.

- Мы были здесь в день, когда мне исполнилось восемь лет, помнишь? — сказал я,

чтобы хоть как-то отсрочить минуту, когда я узнаю, кого мне предстоит убить. —

Помнишь, что произошло потом снаружи, когда разгоряченный ревнитель справедливости

собирался прибегнуть к упрощенной форме правосудия там, на улице?

Он кивнул.

- Люди меняются, Хэйтем.

- Да, особенно ты. Все еще занимаешься поисками своей первой цивилизации, —

сказал я.

- Я теперь уже совсем близко, — сказал он, как будто мысль об этом сбрасывала

утомительные путы, накинутые на него.

- Может, ты уже расшифровал дневник Ведомира?

Он нахмурился.

- Нет, не удалось, и должен признаться, продолжать я не собирался. Точнее

сказать, «пока» не собирался, потому что нашелся специалист, из итальянского отделения

ассасинов — женщина, представляешь? Она у нас, во французском замке, но говорит, что

для помощи в расшифровке ей нужен сын, а сына все эти годы найти не удавалось.

Лично я сомневаюсь в ее словах и думаю, что она сама прекрасно может расшифровать

весь дневник, если захочет. Я думаю, она просто хочет, чтобы мы нашли ее сына. Но она

согласилась работать над расшифровкой, если мы найдем, и мы наконец нашли.

- Где?

- Там, откуда ты его скоро заберешь: на Корсике.

Выходит, я ошибся. Это не убийство. Я должен присмотреть за ребенком.

- Что такое? — спросил он, увидев, как у меня изменилось выражение лица. —

Думаешь, это для тебя унизительно? Вовсе нет, Хэйтем. Это самое важное из всех

заданий, что я тебе поручал.

- Нет, Реджинальд, — вздохнул я, — не важное; просто оно тебе таким кажется.

- Ого! В самом деле?

- Может быть, из-за своей увлеченности этим ты пренебрегал другими делами.

Может быть, ты кое-что выпустил из-под контроля…

Озадаченный, он спросил:

- О чем ты?

- Эдвард Брэддок.

Он выглядел удивленным.

- Понятно. Ну, хорошо, что ты там хотел мне о нем сказать? Ты ведь что-то утаил?

Я потребовал еще эля, и наша служанка принесла кружки, с улыбкой поставила их

на стол и удалилась, покачивая бедрами.

- Что тебе в последние годы рассказывал Брэддок о своих поездках? — спросил я

Реджинальда.

- Я о нем мало что слышал, а видел его еще меньше, — сказал он. — За последние

шесть лет мы, насколько я помню, повидались только однажды, и общение с ним все

более принимает эпизодический характер. Он не одобряет мой интерес к Тем, Кто

Пришел Раньше и, в отличие от тебя, не скрывает своего отношения. Похоже, мы сильно

расходимся в том, как распространять учение тамплиеров. В итоге получается, что я мало

вижусь с ним; фактически, если бы я наводил о нем справки, то, осмелюсь заметить, мне

пришлось бы расспрашивать того, кто участвовал с ним в походах, — взгляд Реджинальда

сделался язвительным. — Как ты думаешь, где бы мне найти такого человека?

- С твоей стороны глупо обращаться ко мне, — расхохотался я. — Ты прекрасно

знаешь, что когда речь заходит о Брэддоке, я становлюсь не слишком-то

беспристрастным. Я давно невзлюбил его, а теперь неприязнь только усилилась, но

поскольку независимых наблюдений у нас не имеется, поделюсь своим: он стал тираном.

- Каким тираном?

- Главным образом, жестоким. К солдатам, которые из-за него мучаются, да и к

посторонним тоже. Я видел это своими собственными глазами еще в Голландской

Республике.

- Как Эдвард относится к своим солдатам, это его дело, — пожал Реджинальд

плечами. — Солдатам нужна дисциплина, Хэйтем, и ты это знаешь.

Я помотал головой.

- Был один случай, Реджинальд, в последний день осады.

Реджинальд откинулся назад и приготовился слушать:

- Продолжай…

И я продолжал.

- Мы отступали. Голландские солдаты грозили нам кулаками и проклинали короля

Георга, который не прислал подкрепления в крепость. Почему не прибыло подкрепление,

я не знаю. Но даже если бы и прибыло, помогло бы нам это? Опять же, не знаю. Я не