— Если сюда вернутся три злодея, которые сидят в клетке, исчезнет опасность возвращения мятежников, оставшихся в пещере. Я желаю окончательно расколдовать перстень и освободить своих родителей. Я нужен своему брату. Мы все ему нужны.

Мадам глянула на этого парнишку, которому было не занимать мужества, и, представив все, что он пережил и с чем ему еще предстояло столкнуться, вздохнула и согласилась:

— Хорошо, мы поедем в Домус Эрметика. Отправляемся через несколько часов. Дайте мне отдохнуть и поразмыслить. Да и вам тоже не помешает хоть немного поспать.

С помощью Дафны она поднялась с профессорского кресла, но три резких удара остановили ее. Это Фионн Айртеч колотил своим посохом по полу. Рядом с ним стоял Спокойный Медведь в громадном головном уборе.

— Суммус сапиенс, я разделяю твою решимость, но больше не могу оставаться здесь, — сказал Фионн. — Мне необходимо вернуться в Уиснич. Храм друидов — мой дом. Аркс Ментис — наше общее жилище, центр магопсихических исследований, и мы должны защищать наши традиции от тех, кто пытается разрушить многовековое равновесие, но мне необходима тишина.

Шаман сиу тоже объявил о своем отъезде, к разочарованию сапиенсов.

— По правде говоря, я все же надеялась на вашу помощь. Она для меня бесценна. Однако я понимаю ваши нужды и знаю, что здесь вы не можете реализовать свои дарования. С тяжелым сердцем я принимаю ваше решение. — И мадам попрощалась с экстрасапиенсами, помахав им рукой.

Аноки подошел к деду и посмотрел ему в глаза:

— Твоя душа остается со мной. Я прославлю наше племя, поверь мне.

Старый шаман улыбнулся и погладил юное гладкое лицо Красного Волка. Потом он неторопливым шагом последовал за Фионном, и они вместе пересекли разводной мостик, войдя в Ложу психо, а затем и в Большое О. Благодаря полной билокации они всего через несколько секунд вернулись в свои святилища, забыв о многочисленных проблемах, терзавших Аркс Ментис.

Стас Бендатов, поправив шапку-ушанку и что-то бормоча себе под нос, стал спускаться по лестнице. Он был удручен отъездом экстрасапиенсов и нервничал, как никогда. Этой ночью ему не удастся сомкнуть глаз: Ламбер, к которому еще не вернулось сознание, требовал его постоянного внимания.

А тем временем, фон Цантар в тишине и полумраке сумел вступить в телепатический контакт с Пило Магическим Ростком. Энергия, производимая клеткой, несколько раз прерывала ментальную связь, но в конце концов Ятто нашел способ связаться с верным ему бывшим церемониймейстером Аркса.

— Действуй как можно быстрее! Спускай с цепи фродеров и олленей. Найденный перстень до сих пор под проклятием Агаты, и им будет непросто снять его.

— Скоро я приму необходимые меры, — ответил Пило. — Призраки и привидения в Золотом куполе обрели большую свободу, но я позабочусь о том, чтобы призвать их к порядку.

Циничный итальянский сапиенс попытался связаться с повстанцами, оставшимися в пещере, но не получил никакого ответа. Он должен был действовать самостоятельно, а рассчитывать мог лишь на призраков и привидений.

Ровно в семь подносы, полные метафизических лакомств, приготовленных Раньей Мохатдиной, стояли перед комнатами, и антей встретились в коридоре.

Когда Джено вышел из своей комнаты, чтобы забрать поднос, Тоам Ратандра протянул ему руку:

— Не сомневайся, фон Цантару ни за что не удастся выйти из клетки.

Джено пожал ему руку. И все, один за другим, положили свои руки сверху. Договор о верности был заключен. Теперь Джено Астор Венти мог рассчитывать на друзей.

Покончив с завтраком, он сунул в карман три магопсихических предмета, белую руну и паскас, потом взял рюкзак с обломками Священной бочки и побежал в Клинику неопределенности, чтобы узнать, как чувствует себя Суоми.

— Заходи, Джено! Не беспокойся о Суоми, она сейчас проснется, — сказал врач.

— Когда она проснется, пожалуйста, скажите ей, что я скоро вернусь. Я поговорю с оскурабами и попрошу помочь Ламберу, — тихо попросил Джено.

Гулкий удар прозвонил восемь.

Тут заговорили Противоречивые Утверждения, повторяя одну и ту же фразу:

— М-да, Утверждения правы — программу надо уважать, — сказала мадам Крикен, спускаясь по лестнице.

Она вырядилась в длинное платье из старинного розового шелка и накинула на плечи роскошный плащ из белого бархата. На голове у нее была маленькая шляпка кремового цвета, с которой свисали три большие горечавки. В руке она держала золотое седло.

Фон Цантар косо посмотрел на нее и произнес:

— Какая роскошь и какой контраст с трагической ситуацией в Арксе! Не рискованно ли для такой старухи, как ты, скакать в столь ранний час?

Не глядя бывшему союзнику в лицо, Марго ответила:

— Да, красота и элегантность никогда не были твоими достоинствами. Ты груб и неотесан… К тому же еще и забывчив. Разве ты не помнишь, что я неплохо обращалась с ипповоло?

Баттерфляй и Агата уже собирались ей ответить в том же тоне, но Ятто сделал им знак молчать. Теперь для немца все было лишь вопросом времени: скоро Пило выпустит фродеров и олленей.

Мадам, сопровождаемая псиофами и сапиенсами, направилась в Салон фламинго. Она решительно объявила о своем отъезде. Несколько секунд спустя подоспели антей Эзра и Тоам.

Набир посмотрел на мальчишек и представил тысячи вопросов, которые они могли бы задать по поводу таинственного путешествия суммуса сапиенса с Джено, Рене и Доротеей. Поэтому, распахнув свою оранжевую рясу, он предупредил их:

— Никаких вопросов не допускается! Вы только на первом уровне.

Когда появился Рене, все замолчали. Рене держал в руках бронзовую шкатулку.

— Ты положил его в шкатулку? — спросила Марго, подойдя к нему вплотную.

— Да. Так надежнее. Белое пламя продолжает пылать, и скоро все будет в порядке.

Крылатый мальчик нашел подходящее хранилище для перстня, во всяком случае, чтобы безопасно транспортировать его.

— Иди, мой дорогой. Мы должны подготовиться к путешествию, — сказала Марго, взяв у Рене шкатулку.

Вскоре пришел Джено. Он посмотрел на бронзовую шкатулку и глубоко вздохнул — ему не терпелось использовать перстень!

— Идем. Нельзя терять времени, — сказал он, вертя в руках паскас.

Марго увидела, что у него за спиной рюкзак, и сказала:

— Молодец, так мы решим еще и проблему Священной бочки.

Аноки Кериоки с чувством попрощался с Рене и Джено, пожелав им удачи.

Псиофы успокоили Крикен, заверив ее, что будут бдительно следить за Железной клеткой. Они даже не подозревали, что Пило Магический Росток уже готов осуществить коварный план фон Цантара.

— Ипповоло ждут нас. Я уже отправила телепатическое послание Илиасу Букару, и он готов принять нас, — проговорила мадам и зашагала в развевающемся белом плаще.

Джено вдруг бросило в дрожь. Одна мысль о том, что он снова столкнется в болотах с опасностями и встретится с большим скелетом, который плавал на деревянном башмаке, его встревожила. Но он ничего не сказал. Сейчас было очень важно вернуться в Домус Эрметика. Он побежал в комнату, чтобы забрать седло с уздечкой, и увидел, что Доротея уже приготовила все для Рене.

Подобно отважным рыцарям, они вошли в конюшню и вскочили верхом на ипповоло, которые были в отличной форме.

В небе белоснежные облака время от времени закрывали бледное солнце. Колкий воздух пронизывал одежду путешественников. Кони отправились в полет, широко распахнув крылья.

Джено вспомнил, как они путешествовали в прошлый раз: надо было поднять левую руку и, вступив в телепатический контакт с ипповоло, мысленно произнести магопсихическую фразу — «Третий патруль». Только так кони могли взять верное направление, в Болота оскурабов.

И на этот раз все так и произошло. Выстроившись в ряд, путешественники безукоризненно справились с этой процедурой.

Глаза крылатых коней сделались прозрачными как кристаллы, они забили хвостами и повернули вправо, направляясь к маленькой полянке.