Сорренто расхохотался — так искренне, что я даже занервничал.

— А ты молодец, парень! Ну молодец! Мы ведь и правда повелись! — Отсмеявшись, он продолжил уже серьезно: — Именно такого ответа я от тебя и ожидал. Так что слушай второе предложение.

— Еще одно? Надо же... — Я снова уселся и водрузил ноги на его письменный стол. — Ну выкладывайте.

— Мы немедленно перечисляем пять миллионов на твой счет в OASISe, а ты проводишь нас через Первые врата. Только и всего. От тебя требуются лишь детальные пошаговые инструкции, как повторить то, что сделал ты. Дальше мы разберемся сами. Ты будешь волен продолжать поиски самостоятельно, и никто не узнает о нашем маленьком соглашении. Полная конфиденциальность.

Признаю, на секунду я даже задумался. Пяти миллионов мне бы хватило на всю жизнь. И даже если я помогу «шестеркам» пройти Первые врата, не факт, что они смогут сами разобраться с остальными. Я и в своем-то успехе не был уверен.

— Поверь, сынок, это хорошие условия, лучше тебе согласиться. Пока еще можешь.

Отеческий тон Сорренто взбесил меня до предела, и это укрепило мою решимость. Я не мог продаться «шестеркам». Если они придут к победе с моей помощью, я себе этого не прощу. Оставалось надеяться, что Эйч, АртЗмида и остальные будут со мной солидарны.

— Я пас. Спасибо за внимание к моей персоне.

Я спустил ноги со столешницы и встал. Сорренто печально посмотрел на меня и указал на стул.

— Не спеши, мы не закончили. У меня есть финальное предложение, Парсифаль. Я приберег его напоследок.

— Намеков не понимаете? Я не продаюсь. Отвалите. Адьос. Счастливо оставаться.

— Сядь, Уэйд.

Я застыл. Сорренто назвал меня моим реальным именем.

— Ты все правильно понял, — рявкнул он. — Мы все про тебя знаем, Уэйд Алекс Уоттс. Ты родился двенадцатого августа две тысячи двадцать четвертого года. Родители умерли. Ты живешь с теткой в трейлер-парке. Оклахома-Сити, Портленд-авеню, семьсот, блок номер пятьдесят шесть. По данным наблюдателей, ты вошел в этот трейлер три дня назад и с тех пор не выходил. Значит, нам известно твое точное местонахождение.

У него за спиной открылось окно с живой трансляцией данных камеры наблюдения. Я увидел знакомые штабеля сверху, как будто запись велась со спутника или какого-то летательного аппарата. Но с этого ракурса были видны только два основных входа в штабель, а путь через окошко, которым я уходил каждое утро и возвращался каждый вечер, оставался вне поля зрения. «Шестерки» не знали о логове.

— Вредно проводить столько времени в четырех стенах, — заметил Сорренто, снова взяв снисходительный тон. — Очень нехорошо для здоровья.

Изображение увеличилось, включился режим тепловидения, и я увидел больше десятка людей в теткином штабеле. Большинство сидели неподвижно — видимо, находились в OASISe.

Я потерял дар речи. Как они меня нашли? Ведь добыть информацию о владельце аккаунта якобы невозможно! А домашний адрес? Его даже не требуется предоставлять при создании аватара. Нужно только имя и скан сетчатки. Так откуда же адрес...

Они вышли на меня через школу!

— Понимаю, твоим первым импульсом будет покинуть симуляцию и рвануть наутек, — продолжал Сорренто. — Но я не советую тебе допускать такую ошибку. Трейлер заминирован. — Он достал из кармана что-то вроде пульта управления и продемонстрировал мне. — Вот, я держу палец на детонаторе. Если ты сейчас уйдешь из этого коммуникационного канала, то через несколько секунд погибнешь. Ты понимаешь меня, Уэйд?

Я медленно кивнул, панически соображая, что делать.

Он блефует. Наверняка блефует. А даже если и нет, я-то нахожусь в логове, в полумиле от трейлера. Что там видит Сорренто? Светящиеся силуэты на тепловизоре. Откуда ему знать, что меня среди них нет?

Даже если бомбы взорвутся, я в безопасности. Меня надежно прикрывает груда железа. Да и не станут они убивать столько непричастных людей ради того, чтобы отомстить мне.

— Но как... — только и смог выдавить я.

— Как мы узнали, кто ты и где живешь? — Сорренто оскалился. — Легко. Ты облажался, парень. Дал свое имя и адрес, когда зачислялся в виртуальную школу. Видимо, чтобы тебе слали табели успеваемости по почте.

Он был прав. Ник моего аватара, мое настоящее имя, домашний адрес — все это хранилось в моем личном деле, доступ к которому имел только директор школы. Глупая ошибка. Но я ведь зачислялся за год до начала Охоты. До того как стал пасхантером и научился скрывать свои данные.

— Как вы узнали, что я учусь в OASISe?

Я уже знал ответ, но хотел потянуть время.

— На пасхантерских форумах прошел слух, что ты и Эйч — школьники на Людусе. Мы связались с некоторыми руководящими лицами в школьной системе, предложили им некоторую сумму... Ты знаешь, какие сейчас зарплаты в школах, Уэйд? Это уму непостижимо! В общем, один сотрудник охотно согласился прошерстить базу в поисках аватара с ником Парсифаль. И вот пожалуйста...

Рядом с окном, в которое транслировались данные с камеры, появилось другое. В нем было мое школьное личное дело. Полное имя, ник аватара, школьный псевдоним (Уэйд-3), дата рождения, номер социального страхования, домашний адрес, школьные оценки — и старая фотография, сделанная еще в прошлой школе до перевода в OASIS.

— Досье твоего друга Эйча у нас тоже есть. Правда, ему хватило ума при зачислении сообщить несуществующие имя и адрес. Но мы все равно найдем его. Просто это займет больше времени.

Он сделал паузу, чтобы дать мне высказаться, но я молчал. В висках бешено стучало, и я все время напоминал себе, что надо дышать.

— Что ж, осталось обсудить финальное предложение. — Сорренто потер ладони друг о друга, как ребенок, разворачивающий рождественский подарок. — Ты прямо сейчас объяснишь нам, как пройти Первые врата. Или мы прямо сейчас тебя убьем.

— Блефуете, — услышал я свой голос.

Но я и сам в это не верил.

— Нет, Уэйд. Не блефую. Сам подумай. В мире сейчас такая ситуация, что никто не обратит внимания на взрыв в каком-то нищем крысятнике под Оклахомой. Все подумают, что взлетела на воздух подпольная лаборатория, в которой варили метамфетамин. Или террористическая ячейка подорвалась на собственной бомбе. В любом случае это будет значить лишь то, что в мире стало на сотню-другую меньше двуногих тараканов, живущих на госпайке и зря расходующих драгоценный кислород. Никто по вам не заплачет, а власти и вовсе глазом не моргнут.

В его словах была горькая правда, и я прекрасно знал это. Мне оставалось лишь тянуть время, лихорадочно придумывая выход.

— Значит, убьете меня? Из-за какой-то видеоигры?

— Только не строй из себя дурачка, Уэйд. На кону миллиарды долларов, контроль над одной из самых прибыльных компаний в мире и над самим OASISом. Так что не «из-за какой-то видеоигры». — Он подался вперед. — Но ты все еще можешь извлечь из этого свою выгоду. Пять миллионов мы тебе дадим. Тебе никогда не придется работать, будешь жить как король. Ну или умрешь через несколько секунд. Тебе решать. Только задай себе вопрос: если бы жива была твоя мама, какой судьбы она бы для тебя хотела?

Последний вопрос страшно разозлил бы меня — не будь я так напуган.

— А что вам помешает убить меня, когда я выполню ваши требования?

— Вопреки твоим убеждениям, мы не звери. Мы не стремимся никого убивать без крайней необходимости. К тому же... — Сорренто пожал плечами. — Это ведь не последние врата. Нам еще может пригодиться твоя помощь. Лично я в этом сомневаюсь, но руководство считает иначе. — Он понизил голос и заговорил так, будто раскрывает мне секрет: — Вот что будет дальше. Ты дашь мне пошаговые инструкции, как отыскать Медный ключ и пройти Первые врата, и останешься в этом коммуникационном канале, пока мы не проверим твои слова. Выйдешь из сети без моего разрешения, и я взорву тебя к чертям вместе со всем штабелем. Ясно? Говори!

Я подумал над тем, чтобы выполнить его требования, честное слово, но не увидел ни одной причины, по которой им стоило бы оставить меня в живых. Гораздо логичнее было бы убить меня, получив желаемое. Убрать конкурента. Они явно не собирались давать мне никаких миллионов и отпускать меня, чтобы я тут же побежал рассказывать журналистам, как мне угрожали. Особенно если и правда существует вещественное доказательство в виде заложенной под штабель взрывчатки.