— Доброе утро, — сказал Мюррей. — Близ-зард уже был здесь?

— О… доброе утро, Мюррей. — Хитер была рассеянна и заметила Мюррея только тогда, когда тот сел возле нее. — Я хотела… ага… собственно, это место я заняла для Иды. Она просила меня об этом.

Это на нее похоже.

— Тогда она должна была прийти вовремя, — сказал Мюррей. — Вы видели Близ-зарда?

— Ну… Да, он уже позавтракал и ушел отсюда несколько минут назад. — Хитер поколебалась. — Что-то не в порядке?

— Да, но это не имеет к вам никакого отношения. — Мюррей одним глотком опустошил стакан апельсинового сока, и у него появилось ощущение, что он выпил виски. «Еще раз проклятье!» — пробормотал он про себя.

— О, доброе утро, Мюррей! — сказала Ида позади него сладким голосом. — Это то место, которое вы должны были занять для меня, дорогая Хитер?

— Мне очень жаль, Ида, но я не могла его долго…

— Не беспокойся, место напротив еще свободно. — Она направилась туда. Сегодня утром на ней был пуловер с закатанными рукавами и черные бархатные брюки. Она казалась усталой. — Мне надо было прийти раньше. — Она повернулась к слуге, который принес ей апельсиновый сок. — Спасибо. Принесите мне еще поджаренные тосты и побольше кофе. Что с вами, Мюррей, вы с похмелья?

Мюррей молча ел свою овсянку.

— Не остроумно? — улыбаясь, спросила Ида. — Не бойтесь, Мюррей, к обеду это пройдет.

— Чушь, — сказал Мюррей. — Вы же хорошо знаете, что я теперь больше ничего не пью.

— Верно, я слышала это вчера вечером, поэтому, когда я только что прошла мимо вашей комнаты, меня удивил доносившийся из нее запах виски. Один из слуг что-то убирал там, и поэтому дверь в вашу комнату была открыта.

Ида ослепительно улыбнулась. Мюррею показалось, что Хитер бросила на него испуганный взгляд. У него внезапно пропал аппетит.

— Этот дом не клуб, — с нажимом сказал он и отодвинул стул, — а какой-то сумасшедший дом. Если так будет все четыре недели, мы все сойдем с ума. Не вмешивайте меня в свою новую любовную аферу. — Он быстро отвернулся.

«Это она заслужила благодаря своим бесстыдным постановкам, — подумал он. — Но мне не хочется, чтобы Хитер знала об этом».

Около половины десятого все члены труппы собрались в маленьком театре — на этот раз отсутствовали только Дельгадо и Близ-зард. Лестер Харкэм, сорокалетний осветитель, давно уже работавший с Близ-зардом, вошел последним и сообщил собравшимся, что автор и продюсер появятся через несколько минут. Потом он буквально упал в кресло рядом с Гарри Гардингом.

Мюррей осмотрелся. Слева, возле входа на сцену, стоял концертный рояль, и за его клавиатурой сидел Джесс Отен. Его пальцы скользили по клавишам, однако не нажимали на них. Он, казалось, был в аффекте, но Мюррей знал, что он был хорошим аккомпаниатором.

Лестер, Джесс и Гарри — выдающаяся группа, с которой можно было великолепно поставить любую пьесу. Но почему Близ-зард не ангажировал наиболее выдающихся актеров? Мюррей знал почти всех актеров, присутствующих здесь, и ему были неизвестны только два молодых человека, которых он