иного вида страдания.

На этом завершим знакомство с общими положениями Истины страдания.

Вопрос: Если явления бессамостны, но страдание реально, то кто же тогда страдает?

Ответ: Этот вопрос вызван непониманием того, что бессамостность не означает несуществование, а означает лишь отсутствие самобытия. Это положение я объясню позднее, когда мы будем рассматривать разногласия между Читтаматрой и Мадхьямикой, а также диспуты внутри школы Мадхьямика. Другие школы обвиняют мадхьямиков прасангиков в нигилизме, но те не принимают эти обвинения, подчеркивая, что отличают бытие от самобытия и не являются нигилистами, так как, отрицая самобытие, всё же признают, что все явления возникают взаимозависимо и потому существуют.

Вопрос: Не могли бы вы дать определение сознанию?

Ответ: Сознание определяется как нечто лучезарное и способное познавать, но понять это довольно сложно. В любом случае сознание не является чем-то материальным: у него нет ни формы, ни цвета. Как и пространство, представляющее собой просто отсутствие препятствий, сознание открыто. Его природа — лучезарность, ясность и способность познавать любой объект, отражая видимость того, с чем оно соприкасается. И всё же сознание невыразимо лишь в определенной степени. Если вы отвлечетесь от объектов внешнего мира и постараетесь почувствовать природу сознания, освоиться с ним, то ваше ощущение сознания постепенно прояснится.

Пока сознание оторвано от объекта, его способность познать этот объект не проявляется. К примеру, пока сознание не соприкоснется вот с этими цветами, которые стоят передо мной, сознание, постигающее эти цветы, еще не возникло, но обладает способностью их познать. Соприкасаясь с объектами, сознание познаёт их благодаря тому, что отражает их видимость. Школа Вайбхашика утверждает, что сознание познает объекты напрямую, то есть не порождается в видимости этих объектов; однако высшие философские школы придерживаются воззрения, которое утверждает, что сознание познает объекты, порождаясь в аспекте этих объектов. Поэтому, когда мы говорим, что наше ментальное сознание «видит» цветок, необходимо проанализировать, что же оно в действительности «видит»: сам цветок или же его видимость, отражение. Подобная точка зрения недалека от воззрений Читтаматры. В соответствии с постулатами этой школы восприятие объектов происходит посредством активации предрасположенностей, существующих в сознании, и, следовательно, объекты сознания не существуют отдельно от постигающего их ума. Словом, каждое существо будто бы живет в своем собственном, индивидуальном мире. В наши дни ученые тоже пытаются установить, «видит» ли ментальное сознание сам внешний объект или только образ, отраженный в зрительных клетках. Любопытно и такое явление, как дальтонизм, при котором из-за дефекта определенных нервов меняется цветовосприятие объекта.

В тот момент, когда контакт с объектом уже установлен, но концептуальное рассмотрение объекта на предмет того, хорош ли, плох ли он и тому подобное, еще не началось, сама по себе светоносная и познающая природа сознания становится более очевидной. Сознание уже вышло из стадии непроявленности, но еще не достигло стадии рассудочного мышления. Это период исключительно света и знания — того, что в системе Дзогчен[79] определяется как природа ума. Первый опыт знакомства с природой ума может быть только кратким.

Если говорить о познании истинной природы феноменов, то с точки зрения удостоверяющего фактора сознания ум просто удостоверяет отсутствие самобытия вещей. Если же говорить о пребывании в медитативном равновесии, то начинающий практик скорее всего сохраняет сосредоточение на лучезарной и познающей природе ума, который постигает истинную природу явлений. То есть внимание удерживается на самом уме. Более подробно мы рассмотрим эту тему позднее.