Зиму-Мару, сшибающий с неё рога. Корень *яр присутствует в таких специфических словах, как «яровая овца (ярка)», «яровые хлеба». А вот образцы употребления данного корня в женском роде: ярость, ярь, ярина (овечья шерсть), яра (весна).
Март не случайно носит имя всепобеждающего подателя земного плодородия Марса. Функционально (и, не исключено, этимологически) западнославянскому Яровиту (Руевиту), славянскому Яриле соответствуют римско-этрусский бог ярой силы возрождения природы Эрил, имеющий, как и Марс, несколько жизней, хетто-хурритский Ярри, аккадский Эрра, греческий Арей.
Каково соотношение Яровит — Ярила — Эрил — Геркле — Геракл? Уместны ли вообще подобные параллели?
Первоначально Марс входил в первую триаду богов латинян (Юпитер, Марс, Квирин). По мнению большинства исследователей, был богом дикой природы, стихийного плодородия, всего неизведанного, находящегося за оградой селений, а позднее и войны.
Особо Марса почитали в первый месяц древнего италийского календаря (т. е. в марте). В это время принято было совершать обряд изгнания зимы, а животные Марса — волк, конь, бык, дятел — вели родившихся весной юношей, указывая им места для поселений.
Марс — бог-очиститель: к нему обращались с просьбой даровать плодородие земле, семейству, скоту и рабам. В жертву Марсу в лесу приносили быка. Его считали отцом основателей Рима Ромула и Рема. Копьём и щитом Марса потрясал полководец, уходя на войну. Когда военные действия заканчивались, устраивали конные состязания и приносили в жертву Марсу коня из победившей квадриги. Кровь коня собирали и сохраняли: считалось, что она имеет очистительную силу.
В позднейший период функции Марса как бога-хранителя общины Рима отошли на второй план, его стали считать тождественным греческому Аресу (богу коварной, вероломной войны (!!! —
Таким образом, древний римский Марс предстаёт перед нами в несколько ином обличье, нежели то, в котором его привыкли воспринимать большинство читателей. Некоторые исследователи даже провели параллели между почитанием Ярилы и культом бога такор же ярой силы — Диониса-Вакха (на наш взгляд, небезосновательные).
Сегодня в Яриле многие стремятся видеть солнечного бога. Подобная точка зрения есть в немалой степени следствие ряда своеобразных процессов в массовом сознании. Во-первых, дело в распространении идей исследователя XIX в. А. Фамицына, которые проникли, кажется, даже на сцену, существенно повлияв на восприятие множества людей. Опера Н. А. Римского-Корсакова по сказке А. Н. Островского, — драматичная история, написанная на основе русского фольклора, но в столь вольном авторском толковании, что от него остались лишь имена, песни да пара сюжетных ходов, — стала общеизвестна. Великий драматург, впрочем, прекрасно передал сам дух традиции. Помните: «Снегурочки печальная кончина и страшная погибель Мизгиря тревожить нас не могут» — эти слова царя Берендея поражали далёких от неё современников, удивляют неподготовленного читателя и сейчас. Но если от авторского творчества недопустимо требовать точного воспроизведения народной традиции, то и опираться на него как на источник тоже недопустимо. Однако идея Ярилы-Солнца, похоже, именно из сказки и начала своё проникновение в умы.
Второе обстоятельство, сильно содействовавшее первому, является результатом долгого воздействия христианского вероучения на мышление людей, что привело к невольному, часто даже неосознаваемому стремлению видеть во всех персонажах славянской мифологии Единого бога. Народная вера в какой-то момент отождествила с дневным светилом даже Христа, что связано и с его атрибуцией. Сам Христос помянут как «Солнце Правды и Солнца Истины». Это по сей день вызывает довольно резкую критику священнослужителей. Но весенний приход Ярилы на землю и присущие ему черты умирающего и воскресающего бога не могли не подтолкнуть к проведению подобных параллелей.
Существенно отметить, что нынешний образ Ярилы и известные нам отголоски культа являются в большой степени порождениями уже эпохи двоеверия.
Гальковский отмечает: «Древние памятники совершенно не упоминают об Яриле. Одно из первых упоминаний об Яриле содержится в увещевании св. Тихона Задонского жителей г. Воронежа (1763 г.). „Из всех обстоятельств праздника сего видно, что древний некакий был идол, называемый именем Ярилой, который в сих странах за бога почитаем был, пока ещё не было христианского благочестия“. Есть предание, что близ города Галича стоял на горе идол Ярило, в честь которого совершался трехдневный праздник в неделю всех святых. Ярилин день не везде праздновался в одно и то же время: он праздновался то в день всех святых, то на другой день Петрова поста и проч. Празднество сопровождалось плясками и хороводами. Центральной фигурой праздника был человек, чаще всего женщина, убранная цветами и лентами, иногда кукла. Ярило одного корня с современными словами ярый, яровой (хлеб, сеемый весной); яриться — иметь похоть. Яруном в Смоленской губернии называют быка-оплодотворителя… Вероятнее всего, Ярило, происходит от ярь и служило для обозначения растительных сил природы… Как было уже сказано, праздник Ярилы справлялся приблизительно около Петрова дня. В это время дни начинают уже убывать (после 9 июня), и потому в некоторых местах тогда же справляют „проводы весны“, которую изображал ряженый человек, или похороны чучела, называемого Кострубонькой или Костромой. В Кинешме праздник Яриле справляется на лесной поляне. Празднуют два дня: в первый день Ярилу встречают, а на второй погребают…» (Гальковский, 1916).
Гальковский, как истинный учёный, крайне осторожен в высказываниях и связывает с солнцеворотом не саму фигуру Ярилы, а лишь праздник. Он
