подсказало бы ей это. В двухлетнем возрасте, еще не умея как следует разговаривать, Фиона однажды с криком ворвалась в спальню родителей и стала их куда-то звать. Мать, пытаясь успокоить плачущую девочку, пошла за ней. Оказалось, что на конюшне, в стойле, щенилась любимая собака Фионы. Роды были очень тяжелые, и, не приди на помощь вовремя, собака истекла бы кровью и умерла.

Этот случай и другие, подобные ему, испугали Фиону. Она не желала отличаться от других детей. Ей хотелось быть такой, как все, и странные способности мучили и тяготили ее. Самым ужасным было то, что Фиона, как ни старалась, не могла держать свой дар под контролем. Не знала, когда ей позволено будет увидеть грядущее, и обычно не могла предотвратить то или иное событие. Все это было бы ничего, предвещай ее видения что-нибудь хорошее, но чаще всего она предсказывала плохие события.

Правда, однажды дар помог спасти ее бабушку. В тот раз предупреждение прозвучало очень отчетливо: девочка увидела страшную бурю. Невестка Фионы Джули Стоктон поняла, где таится опасность. Дело в том, что бабушка жила у ручья, сильно разлившегося после дождей. Старую женщину и ее живность удалось спасти, но, не будь Фионы, все хозяйство неминуемо смыл бы бурный поток. Это был один из тех немногих случаев, когда девочка возблагодарила Бога за свой дар.

Способности Фионы приносили ей больше неудобств, чем пользы. Окружающие относились к ней настороженно. Не все, конечно, но их имелось достаточно для того, чтобы Фиона держала свои способности в тайне. Правда, случалось, что дар проявлялся сам и о нем невозможно было молчать.

Энгус ничего не знал о ее способностях и вряд ли смог бы принять и понять ее дар. Он наверняка счел бы ее ведьмой, ведь Энгус родом с юга Шотландии, где на кельтские легенды смотрят с презрением, а все сверхъестественное высмеивается. Фиона не могла подвергать его любовь еще и такому испытанию.

Девушка вдохнула аромат свежего хайлендского воздуха. Проплывающие над головой облака отбрасывали на землю серые тени. Светило солнце, и деревья слегка покачивались на ветру. Была во всем этом какая-то первозданная красота, трогающая до глубины души.

Немного впереди Фионы ехали двое сопровождающих ее. Эти молчаливые шотландцы, готовые оберегать дочь своего хозяина даже ценой собственных жизней, не очень обрадовались отъезду с родного острова. Даже возможность побывать в Эдинбурге вызывала у них только ворчание.

Улыбка Фионы, вызванная прекрасным видом, медленно померкла, по телу пробежала дрожь от нехорошего предчувствия. Тропа, по которой они ехали, исчезала в лесу, среди густо растущих деревьев. Этот участок их пути был единственным, которого боялась девушка. Ей уже дважды приходилось проезжать здесь, и оба раза она чувствовала, что ее жизни угрожает опасность. Несмотря на то, что ничего страшного не происходило, ожидание ужаса все равно оставалось.

Когда конь пересек невидимую границу между лугом и лесом, Фиона невольно вздрогнула. Оказавшись в тени рябин и берез, она остро ощутила небывало сильное чувство страха, нахлынувшее на нее с чрезвычайной силой.

Что-то было не так. Но что? Фиона пристально всматривалась в заросли деревьев в поисках источника своей тревоги. Не увидев ничего подозрительного, она посмотрела на сопровождающих ее мужчин. Судя по всему, те не испытывали ничего подобного. Они не чувствовали ни холода, идущего из лесной чащи, ни витающего в воздухе ужаса. Но у них не было дара, а у Фионы был, и она понимала, что их всех ожидает какая-то грозная опасность. Вот-вот случится что-то очень серьезное. Вновь вздрогнув, девушка возобновила свои попытки рассмотреть что-нибудь в лесной чаще, среди стволов и ветвей. Даже птицы почему-то замолчали, и это выглядело особенно угрожающе. Лохматый шотландский конь вдруг поплелся совсем медленно, едва передвигая ноги. У Фионы появилось такое ощущение, будто в ней вот-вот порвется туго натянутая струна. Ее затянутые в перчатки пальцы вцепились в кожаные поводья.

– Ну давай же, Макдафф, – девушка пожурила животное и слегка пришпорила его.

Конь замотал головой, остановился и принялся жевать траву, росшую пятачками там, куда падал солнечный свет. Фиона вонзила пятки в бока коня, прекрасно понимая бесполезность своих усилий. Макдафф упрямо отказывался идти вперед. Фиона почувствовала озноб. Кто-то наблюдал за ними. Кто-то, о ком она должна была бы знать, но не знала. Вдруг видение вторглось в ее сознание, подобно яркой вспышке солнца.

– Аллан, Колл! – девушка встревоженно оглянулась по сторонам. – Приготовьте оружие!

Она сама достала маленький пистолет, лежавший в специальном отделении у седла. Мужчины с тревогой посмотрели на хозяйку. Зная о ее способностях и уважая этот дар, они сразу же насторожились и сделали так, как было приказано.

Фиона вытерла выступивший на лбу пот. Ее рука по-прежнему сжимала оружие. Конь стоял как вкопанный, несмотря на усилия сдвинуть его с места. Вскоре Фионе надоело ждать неизвестно чего. Терпение никогда не входило в число ее добродетелей. Если кто-то и наблюдал за ними, пришла пора выяснить это.

Громким повелительным голосом девушка произнесла:

– Кто бы ты ни был! Я тебя чувствую и знаю, что ты здесь.

Она не случайно намекнула на свои способности, так как знала, что в Хайленде ее дар вызывает восхищение и страх одновременно. В том, что за ними кто-то следит, Фиона ни капли не сомневалась, так пусть же и этот неизвестный понервничает, увидев, что его обнаружили. Возможно, даже и сбежит, оставив свою затею напасть на них.

Два выстрела прозвучали почти одновременно. Огромные пистолеты выпали из рук Аллана и Колла. Сидя в седлах, они выругались и затрясли руками, стараясь ослабить боль. Невозможно было угадать, какими будут последующие действия тех, кто сидел в засаде.

Фиона забеспокоилась, боясь, что то же может произойти и с ней. Ведь крошечный дамский пистолет плохая мишень, и пуля может попасть в руку. Ну, да так тому и быть. Она вовсе не собиралась бросать свое оружие.

Судорожно сглотнув и стараясь унять дрожь в голосе, девушка еще сильнее сжала пистолет и крикнула:

– Выходите, трусы, покажите, кто вы такие! Это была отчаянная, показная храбрость. Без пистолетов ее охранники представлялись легкой добычей для нападающих, как, впрочем, и она сама. Ее маленький пистолет хорош на близком расстоянии и то лишь в том случае, если его владелица не будет волноваться.

За кустами послышался хрипловатый мужской смех.