Таваддуд, ее отец и Дуньязада, облаченные в костюмы муталибунов и с рух-посохами в руках, втроем выходят в пустыню. Они покидают город через Вавилонские ворота, ворота всех искателей сокровищ.

В молчании они проходят по неровному плато зоны Ярости, мимо прямоугольных остовов погребенных машин Соборности, до самого начала настоящей пустыни. Уже темнеет, но они продолжают идти, и за спиной на фоне темнеющей синевы неба возвышаются Осколки.

— Такова история Зото Гомелеца, отца моего отца, — заканчивает свой рассказ Кассар. — После падения Сирра к нему явился Аун, имеющий множество обличий. Принцесса-трубочист. Зеленый Солдат. Кракен из света. Принц-цветок. Они сказали ему, что привыкли к жизни во плоти: их копии в муках переходили из одного разума в другой, превращаясь в теней и призраков, не сохраняя почти никаких знаний кроме тех, что могли дать их хозяева. Им пришлось изобрести приемы, чтобы копирование продолжалось. Обещания бессмертия и рая. Так они процветали в течение некоторого времени и даже были названы богами.

Но когда человечество овладело огнем, изобрело колесо и электричество и стало создавать своих бессмертных, им пришлось скрываться в историях. Богиня. Наставник. Оборотень. Мошенник. И они знали, что в случае разоблачения им грозит гибель.

Однако перед Коллапсом появился тот, кто их освободил. Принц Историй. Тот, из аль-Джанна. И в мире перезагруженных разумов, когда Коллапс уничтожил все, они наконец обрели власть. Они превратили Землю в свою плоть. Дикий код является их частью. Они, подобно теням, скользят в нем и слышат его, когда мы шепотом произносим их имена, видят его, когда мы пишем их в Печатях.

Они сказали Зото, что могут взять к себе его народ и превратить людей в истории. Но у Зото имелась жена, и он не хотел жить без плоти. Поэтому он заключил сделку. Он позволит Ауну видеть мир человеческими глазами, глазами жителей Сирра. Они узнают Тайные Имена, построят свой мир и будут в безопасности. А взамен они дадут Ауну то, чего не было долгое время: поклонение. Таков секрет Гомелеца.

— И как же мы сумеем с ними поговорить? — спрашивает Таваддуд.

— Ты просто расскажешь им свою историю, — отвечает Кассар. — Правдивую историю. Они всегда слушают.

Он раскидывает руки, словно обнимая пустыню.

— Я Кассар Гомелец, — произносит он. — Я так любил свою жену, что отвернулся от дочери, унаследовавшей ее лицо, потому что не мог смотреть на нее из-за печальных воспоминаний. Я едва не отвернулся от своего города, потому что слишком боялся потерять его. Все свои надежды и мечты я возложил на свою вторую дочь. Я Кассар Гомелец, и я хочу говорить с Ауном.

И вот, словно нарисованные в воздухе, появляются они: маленькая девочка в маске, пожилой солдат в зеленом мундире и светящееся, постоянно изменяющееся существо.

— Что вы ищете? — спрашивает Принцесса, Принцесса-трубочист, Принцесса Историй.

— Милости, — говорит Таваддуд.

— Цена остается прежней.

Таваддуд кивает. Затем она садится на песок и плотнее запахивает одежду, защищаясь от ветра. Она улыбается отцу и сестре.

— На это потребуется время.

Потом она делает глубокий вдох и начинает рассказ.

— Перед тем как заняться любовью с джинном господином Сеном, Таваддуд угощает его виноградом.