— «Донни» за нами взорвался, кэп. Наверно, десантники не удержались. Его больше нет, — приглушенным голосом отозвался Алекс.

— Шесть кораблей атакующих?

— Я никого не видел после взрыва. Думаю, они поджарились.

Холден кивнул сам себе. Еще немного сравняли счет. Абордаж — один из самых рискованных маневров в сражении флотов. В сущности, это состязание на скорость между абордажной командой, пробивающейся в машинный зал, и коллективной волей тех, кто держит палец на кнопке самоуничтожения. Одного взгляда на капитана Яо хватило Холдену, чтобы не сомневаться, кто выиграет эту гонку.

И все же. Кто-то счел, что риск того стоит.

Холден отстегнул крепления и проплыл к Амосу. Наоми уже вскрыла пакет первой помощи и тяжелыми ножницами срезала с механика скафандр. Расщепленный конец берцовой кости на двенадцати g прорвал в нем дыру.

Сняв скафандр, Наоми уставилась на кровавое месиво, в которое превратилась голень Амоса.

— Что будем делать? — спросил Холден.

Наоми, уставившись на него, выдавила хриплый смешок.

— Понятия не имею.

— Но ты… — начал Холден. Наоми продолжала, не слыша его.

— Будь мы сделаны из металла, я бы выправила все кувалдой и приварила бы на место.

— Я…

— Но он — не корабельная обшивка, — продолжала она, повышая голос до крика, — так что ж ты у меня спрашиваешь, что делать?

Холден вскинул ладонь в примирительном жесте.

— Ладно, я понял. Давай пока остановим кровь.

— Если убьют Алекса, пилотировать корабль тоже мне, так, по-твоему?

Холден собирался ответить, но прикусил язык. Она была права. Всякий раз, когда не знал, что делать, он обращался к Наоми. Это продолжалось годами. Она умная, способная, ее обычно невозможно вывести из равновесия. Он превратил ее в костыль, а ведь она была измучена не меньше его. Если не остеречься, она сломается, а это ему совсем ни к чему.

— Ты права. Я позабочусь об Амосе, — сказал он, — а ты сходи посмотри, как Келли. Я через несколько минут подойду.

Наоми продолжала смотреть на него, пока дыхание у нее не выровнялось, потом кивнула и повернулась к трапу.

Холден опрыскал ногу Амоса коагулянтом и наложил бинт из пакета первой помощи. Потом вызвал базу корабельного терминала и нашел в ней информацию по сложным переломам. Он с нарастающим отчаянием читал инструкцию, когда его по связи окликнула Наоми.

— Келли мертв, — ровным голосом сообщила она.

В животе у Холдена что-то оборвалось, и он позволил себе три вздоха, чтобы прогнать из голоса панику.

— Понял. Мне нужна твоя помощь, чтобы вправить кость. Возвращайся сюда. Алекс, дай мне пол-g, пока мы занимаемся Амосом.

— В каком направлении, кэп? — спросил пилот.

— Все равно, просто дай пол-g и не выходи на связь, пока я не скажу.

Наоми как раз спустилась в люк, когда началось ускорение.

— Похоже, у Келли переломаны все ребра, — сказала она, — а при перегрузке они, наверно, проткнули внутренности.

— Он должен был знать, что так произойдет, — сказал Холден.

— Точно.

Легко смеяться над десантниками у них за спиной. Когда Холден служил на флоте, шуточки над железноголовыми были привычны, как сквернословие. Однако четверо десантников умерли, чтобы вытащить их с «Доннаджера», и трое из них приняли это решение сознательно. Холден дал себе слово никогда больше не шутить о десантниках.

— Нам надо вправить кость, прежде чем закреплять. Держи его крепче, а я буду тянуть. Дай знать, когда кость встанет на место и нога выпрямится.

Ничего ужаснее Холден в жизни не делал. Амос очнулся и кричал не переставая. Ногу пришлось вытягивать дважды, потому что в первый раз кость встала неровно, а когда он выпустил ступню, расщепленная берцовая снова высунулась в дыру в фонтане крови. К счастью, на этом месте Амос отключился, и вторую попытку они могли сделать, не слыша его воплей. Вроде получилось. Холден залил рану антисептиками и коагулянтами, зашил дыру степлером, залепил стимулирующей рост повязкой и закончил дело быстротвердеющим лубком и инъекцией антибиотика в бедро.

После этого он рухнул на палубу и стал дрожать. Наоми забралась в свою койку и разрыдалась. Холден впервые слышал, как она плачет.