— Нет-нет, это такая шутка, — поспешил заверить он, — но только наполовину. Мне вспомнились мои родители. Они организовали коллективное партнерство — сперва ради фермы. Все они были друзьями, все мечтали купить участок в Монтане, вот и объединились в достаточно большую для этого группу. Дело не сводилось к сексу. Отец Том и отец Цезарь уже были сексуальными партнерами, причем моногамными. Мать Тамара прежде жила одна, отцы Джозеф и Антон с матерями Элси и Софи состояли в групповом гражданском браке. Отец Дмитрий пристал к ним несколько месяцев спустя, когда начал ухаживать за Тамарой. Они образовали гражданский союз для совместной покупки участка. А поскольку порознь они не могли себе позволить выплачивать налог на ребенка, то и меня родили вместе.

— Земля, — вставил Алекс, — жуткое сборище чудиков!

— Восемь родителей на одного младенца — довольно необычно, — сказал Амос.

— Но, учитывая налог на ребенка, вполне оправдано экономически, — сказал Холден, — так что подобные случаи известны.

— А как насчет тех, кто рожает, не выплачивая налогов? — поинтересовался Алекс.

— Это не так просто, — возразил Холден, — разве что вообще не обращаться к врачу или обходиться услугами черного рынка.

Амос с Наоми переглянулись. Холден притворился, что не заметил.

— Ну вот, — продолжал он, — забудьте на минуту о младенцах. Речь идет об объединении. Если мы намерены и впредь держаться вместе, давайте оформим все законно. Можно подписать корпоративный договор на одной из независимых внешних планет, на Церере или на Европе, и стать совладельцами предприятия.

— И чем, — спросила Наоми, — будет заниматься наша маленькая компания?

— Вот-вот! — торжествующе воскликнул Холден.

— А? — удивился Амос.

— Я хочу сказать, о том и вопрос, — объяснился Холден. — Кто мы такие? Чем хотим заниматься? Потому что, когда контракт с Праксом истечет, у нас на счету будет приличный запас, в собственности — современный военный корабль и мы сможем сами выбирать, что нам делать.

— Боже мой, кэп, — заметил Амос, — у меня прямо все встало!

— Мне ли не знать, — ухмыльнулся Холден.

Пракс закончил мешать в миске и сунул ее в холодильник. И оглянулся пугливо, словно боялся, что если его заметят, то немедленно попросят выйти вон. Холден потянулся к нему и обнял за плечи.

— Наш друг Пракс не единственный, кому может понадобиться такой кораблик, а?

— Мы быстрее и опаснее всего, что могут раскопать у себя штатские, — кивком подтвердил Алекс.

— А когда мы найдем Мэй, о рекламе думать уже не придется, — добавил Холден.

— Признайся, капитан, — сказал Амос, — слава тебе по душе.

— Если она обеспечит нас работой — почему бы и нет?

— Гораздо вернее, что мы закончим на разбитом, лишенном воздуха, дрейфующем в космосе корабле, — напомнила Наоми.

— Такое всегда возможно, — признал Холден, — но, люди, разве вам не хочется для разнообразия побыть самим себе хозяевами? Если окажется, что нам не справиться, мы всегда сможем продать корабль за толстенный мешок денег и разойтись на все четыре стороны. Запасной план никуда не денется.

— Ага, — протянул Амос, — какого хрена — давайте попробуем. С чего начнем?

— Ну, — ответил ему Холден, — тут будет еще одно нововведение. Корабль не принадлежит никому из нас, так что я предлагаю отныне по всем важным вопросам голосовать.

— Кто за создание компании совладельцев этого корабля, поднимите руки, — сказал Амос.

К восторгу Холдена, руки подняли все. Даже Пракс начал поднимать, но спохватился и поспешно опустил.

— Я свяжусь с юристом на Церере и начну оформление, — сказал Холден, — но отсюда вытекает еще кое-что. Компания может владеть кораблем, но компанию не зарегистрируют как капитана. Надо проголосовать, кому достанется это звание.

Амос затрясся от смеха.

— Не смеши меня, я лопну! Поднимите руки, если Холден не капитан!

Ни одна рука не поднялась.

— Видал? — спросил Амос.

Холден хотел заговорить, но осекся, потому что у него перехватило горло и что-то сжалось под ложечкой.

— Слушай, — добродушно сказал ему Амос, — ты как раз тот, кто нам нужен.

Наоми кивнула и улыбнулась Холдену, отчего боль под ложечкой усилилась, но это оказалось даже приятно.

— Я — механик, — сказала она. — На этом корабле я могу написать, переписать или собрать по кусочкам любую программу. Но я не умею блефовать в карты. И никогда не смогу взглянуть в глаза объединенному флоту внутренних планет и гаркнуть: «Назад, придурки!»