– Возвращаться домой у нас нет сейчас времени. Но я знаю, что Хамфри очень бы захотел взять себе теленка. Оставим, пожалуй, мы его здесь. Думаю, что до нашего возвращения он никуда не денется.

Остаток пути они проделали без приключений и к полудню уже стучались в дверь коттеджа, где нашел себе временное пристанище Освальд Патридж. Им отворила какая-то молодая женщина, по всему судя, хозяйка жилища.

– Освальда дома нет, – сказала она. – Хранитель вчера воротился из Лондона, вот и вызвал его для беседы. Сейчас мигом накину на себя что-нибудь и за ним сбегаю.

Она весьма быстро вернулась в сопровождении лесника.

– Очень рад тебя снова видеть, – он крепко пожал руку Эдварду. – Я только что от хранителя. Ох и назадавал он мне кучу вопросов о твоей личности. Теперь уж я окончательно убедился: очень ему сомнительно, что ты Якобу Армитиджу действительно внук. А еще он сильно подозревает, что мне известно, кто ты на самом деле. Так и эдак выведывал, где твой дом, и просил к тебе его проводить, потому как, мол, у него вроде есть к тебе разговор. Словом, шибко ты его интересуешь.

– Ну и что вы ему ответили? – встревожился Эдвард.

– Что отсюда до твоего дома целый день хода, да и мне в таких дебрях, где он запрятан, вряд ли удастся его отыскать, потому как бывал я там очень редко и сильно теперь это место запамятовал. От Арнвуда, говорю, возможно еще и определюсь с грехом пополам, а отсюда ни в жизнь, – с хитрой улыбкой проговорил Освальд. – А потом я ему доложил про Корбулда, и он весьма осерчал. Юная мистрис Пейшонс тоже прогневалась и умоляла отца уволить поганого типа, как только он на ноги встанет. Хранитель ей отвечал, что для Корбулда будут, конечно, большие последствия, и начал меня расспрашивать, какое он сам дает объяснение. А подлюга ведь этот загнул историю, будто подраненного оленя преследовал. В полдень он, видишь ли, в него выстрелил, а после все шел, и так как собаки при нем не имелось, никак не мог догнать. Так и двигался до темноты по его кровавому следу, а когда уже было догнал, провалился в ловушку.

– Замечательно врет, – хохотнул Эдвард. – Как говорится, все правда, кроме того, что кровавого следа не было. Да и оленя в его истории надо бы заменить человеком. Ну а хранитель-то как на это отреагировал?

– Сказал, что полностью верит тебе. Потому как сомнительно, если олень бы кому сообщил, куда подевался Корбулд, и лежать бы ему тогда до сих пор в ловушке, – ответил Освальд. – И еще, Эдвард, мне вот что вспомнилось. Когда хранитель свое желание изъявил побывать в твоем доме, юная мисс собралась отправиться вместе с ним, потому что там с вами живут две сестры, и она мечтает свести с ними знакомство.

– Ну, если оба они настроены столь решительно, боюсь, Освальд, нам их визита не избежать, – смирился Эдвард. – Лес как-никак в его подчинении, и он здесь надо всем начальник. Но мне бы хотелось быть в курсе, когда они к нам соберутся, чтобы как следует подготовиться.

– А по-моему, здесь и готовиться не к чему, сэр, – возразил ему Освальд.

– Может быть, вы и правы, – кивнул юноша. – Какая, в конце концов, разница, даже если они застанут нас за работой и в полной запарке.

– Да ведь так даже лучше. Если они увидят, как твои сестры моют посуду, а вы с Хамфри возите навоз, то, может, больше поверят, что вы действительно те, кем сейчас называетесь.

– Освальд, а что происходит в Лондоне, вы не выяснили? – жаждал узнать последние новости Эдвард.

– Об этом пока ничего не знаю. А с человеком его мы пока не виделись. Вы покуда здесь у меня со своим Пабло-то пообедайте, а я к ним на кухню схожу. Уж Фиби мне точно выдаст как на духу все, что слышала.

– Только не говорите, что я сейчас здесь, – попросил его Эдвард. – Не хочу встречаться с хранителем.

– Мой рот всегда на замке, – заверил лесник. – Но ты уж тогда и сам на улице не показывайся. А то ведь заметит кто и доложит.

Хозяйка коттеджа поставила перед гостями огромный пирог, каравай пшеничного хлеба и полный кувшин эля. Эдвард, наполнив Пабло тарелку с верхом, не забыл и себя, и оба принялись в ожидании Освальда с большим аппетитом есть.

– Как по-твоему, Пабло, удастся нам по ночному лесу дойти до дома? – прожевав очередную порцию пирога, спросил Эдвард.

– Да, – ответил цыганенок, одновременно работая челюстями. – Ночь хороша для гулять. Наши люди всегда так делать, а днем после спать.

– Тогда я считаю, нам лучше прямо сегодня пойти домой, – сказал Эдвард. – Тем более что у Освальда все равно для тебя нет кровати, а в дом хранителя я идти не хочу. Да и чем раньше мы возвратимся, тем скорее Хамфри узнает насчет теленка.

– Один кровать есть, ты останься, а я идти к мастер Хамфри, – с полным ртом отозвался Пабло.

– А ты без меня не заблудишься? – спросил Эдвард.

– Пабло один раз пройти, всегда после дорогу найти, – бодро откликнулся цыганенок.

– Ну, тогда хоть поешь как следует, – еще подложил ему пирога Эдвард.

Пабло мигом с ним справился и, допив эль, вскочил на ноги.

– Да не спеши ты так, отдохни еще, – остановил было его Эдвард.

– Пабло не устал, вернется до ужина, проведать дорога теленок, – выпалил тот на одном дыхании.

– Тогда скажи Хамфри, что я к девяти уж справлюсь с тушей и буду его поджидать, – напутствовал его Эдвард.

Пабло кивнул и унесся прочь, а вскоре после этого возвратился Освальд.

– Куда это твой мальчишка-то делся? – с удивлением поглядел он на пустой стул.

– Домой побежал, чтобы быстрее Хамфри предупредить. – И Эдвард поставил его в известность об их маленьком приключении по дороге сюда.

– О том-то и речь, – выслушав, с важным видом проговорил лесник. – Вы подход к нему правильный отыскали, и он вам большую пользу приносит. А в дальнейшем, как я полагаю, принесет еще больше.

– Верно, – был с ним согласен Эдвард. – И он так уже к нам привязался. Стал почти членом семьи.

– Ну и славно, – сказал лесник. – А вот тебе новости, – резко вдруг помрачнел он. – Герцога Гамильтона, графа Холланда и лорда Кейпла отдали под суд, приговорили к смерти и казнили.

– Три новых убийства, – побелело лицо у юноши. – Чего иного мы можем ждать от тех, кто зверски расправился с собственным королем?

– Погодите уж так убиваться, сэр, – торопливо проговорил Освальд Патридж. – Есть у меня для вас кое-что получше. Шотландцы заочно короновали короля Карла Второго и ожидают, чтобы он занял престол.

– Вот это действительно славная новость! – вмиг оживился Эдвард. – И где же король сейчас?

– В Гааге, но вроде в Париж теперь собирается, – добавил еще один штрих лесник и умолк.

– Это все? – Эдварду хотелось, естественно, узнать больше.

– Все, что мне сказывал Сампсон – человек мистера Хидерстоуна, – уточнил Освальд. – Больше вроде в Лондоне, пока они были там, ничего не случилось. Он еще говорит, что хозяин его потому туда и направился, что хотел воспрепятствовать казни трех лордов, да только зря силы тратил.

Эдвард с минуту сидел, задумавшись, затем, вскинув голову, произнес:

– Если король вернется, полагаю, что некоторым из нас предстоит большая работа. Вы даже не представляете себе, Освальд, до какой степени взволновали меня. – И он осушил до дна стакан эля.

– Так и знал, что вторая новость придется тебе по душе, – вполне понимал его состояние лесник. – Только, пока не наступит час, сиди ниже травы.

– Вы совершенно правы. Не сомневайтесь: именно так я и поступлю. Давайте пока не будем больше об этом. Мне надо прежде столько всего обдумать. Да и спать уже пора. Встану ведь завтра чуть свет, чтобы до места добраться вовремя. Только прежде скажите еще, как там Корбулд?

– Поправляется, что с ним будет, – небрежно махнул рукой Освальд. – Даже с кровати уже стал вставать и ходит немного с палочкой. Правда, хромает вот сильно, но это ему еще долго придется, – без тени сочувствия добавил он.

– Спокойной ночи, Освальд, и спасибо за гостеприимство, – торопился как можно скорее обрести одиночество Эдвард. – А на будущее давайте договоримся: если мне что-то от вас понадобится, я пришлю вам с Пабло записку, чтобы меня самого здесь пореже видели.