И что потом? Он знал, что произойдет дальше. Он это пережил. Его до сих пор мучили кошмары.

Вздрогнув, Дик отстранился и снял презерватив. Взглянув в лицо Кимбер, он понял, что тем самым допустил ошибку. Ее неуверенная улыбка тронула его, проделывая огромную дыру в его груди. Дерьмо.

Ей хотелось знать, было ли ему хорошо. Нет и, черт возьми, да, именно в таком порядке. Сейчас, когда он вкусил ее, оставаться вдали от ее киски было до крайности сложно. И если она останется в их доме еще на час, она больше не будет улыбаться, потому как окажется лежащей на спине и будет затрахана - в буквальном смысле.

Что станет ужасной ошибкой.

Секс с девственницей, даже такой практичной, как Кимбер, как правило, должен был представляться как нечто романтичное: белое кружево и монограммы на полотенцах. С головной болью, мучениями и трагедиями. Однако у нее не было возможности узнать всего этого. Она предложила себя спонтанно, отчего ему в голову пришла ужасная мысль: у нее есть чувства к нему; возможно, она даже верила в то, что любила его. Наверное, она думала, что сможет “излечить” его. Ни за что. Он не из тех, кто может дать ей “и жили они долго и счастливо”.

Дик вздохнул. Боже, он чувствовал себя стариком, когда, поднявшись, натянул штаны, возвращая себе привычный образ морального урода. Это было единственным выходом из сложившейся ситуации; он должен был убедиться, что не разрушит ее жизнь. Мужчина повернулся к своему кузену.

- Ты знаешь, она чертовски хорошо трахается и убийственно круто делает минет. Да она, едва вспотев, может ублажить потребности двух мужчин. Кто знал, что под этой девственной внешностью и этими мешковатыми штанами окажется темпераментная женщина?

Застыв, Кимбер уставилась на него, словно он превратился в трехглавого пришельца. Люк нахмурился.

- Следи за словами.

Ох, он следил за ними и прямо сейчас делал их настолько мерзкими, насколько это было возможно. Девушка не могла оставаться здесь. Или, по крайней мере, она не могла оставаться здесь, сохранив девственность.

- Ох, не в обиду, котенок. Я ценю, что ты предложила мне свою невинность, но тебе следует приберечь ее для кого-то, кто этого действительно захочет. Ты просто не мой тип, ну, ты знаешь.

Она моргнула, изо всех сил стараясь осмыслить его слова.

- Ты сказал, что хочешь меня. Очень сильно.

Дик пожал плечами.

- Я поимел тебя. Твой рот, твою задницу. Я попробовал твою киску, потрогал ее. И могу прожить не трахая ее.

Боже, лгал ли он когда-нибудь так, как делал это сейчас?

В глазах Кимбер отразилась боль, она потянулась за своей одеждой и прикрылась от его жесткого взгляда. Выражение ее лица прожгло дыру в его груди. Проклятье! Но она еще не бежала паковать свои сумки, а ведь должна была.

- Я знаю, что мы договорились и ты останешься с нами на две недели, но я считаю, ты готова к любым фантазиям Джесси. Однако если хочешь остаться и усовершенствовать технику минета, то я никогда не упущу шанса кончить в твой ротик. Или если желаешь, чтобы твоя попка раскрылась шире и могла принять больше члена, то я в игре, и могу помочь тебе с этим. В противном случае… Я не вижу других причин оставаться здесь, с нами.

- Потому что она красивая и особенная, и мы видим в ней не только еще одно горячее тело, - прорычал Люк.

Дик бросил на них дерзкий взгляд.

- Конечно. Да. Я просто предположил, что все кончено… и почувствовал, что это было взаимно.

- Взаимно?

От удивления у нее отвисла челюсть.

- Я ведь предложила тебе свою девственность! Ты сказал, что погружаться в меня было бы божественно.

- Это лишний раз доказывает твою невинность. Парень скажет что угодно, лишь бы трахнуть тебя, когда возбужден.

Он пожал плечами.

- Я понимаю, что твоя девственность - это своего рода приз, и уверен, что он достанется Джесси. Мне не нравится быть первым у женщины. Это грязно, всегда больно - совсем не привлекательно. Она всегда слишком устает в компании двух мужчин за короткое время, и тебе не остается ничего другого, кроме как проводить остаток времени у нее во рту или в ее заднице, тогда как она жалуется на боль и все такое…

- Закрой свой поганый рот! - Люк схватил его за руку и сжал.

Казалось, он был готов броситься на него с кулаками, и Дик приветствовал мысль о боли. Оттолкнув руку своего кузена, он наблюдал, как Кимбер надевает свою одежду, словно пытаясь сбежать от пожара, но у нее не получалось сделать это достаточно быстро.

- И это все, чем я являюсь для тебя? Когда ты смотришь на меня, все, что ты видишь, - это девственницу?

- Сейчас? Да. Я поимел каждую другую часть тебя. Что еще?

Девушка уперлась кулаками в бока, ее лицо покраснело.

- Что случилось с образом женщины, уверенной в своем интеллекте, смелости и сексуальности?