Где-то посреди всего этого он услышал крик удовольствия Люка, и Дик впал в чувственное безумие, заставив себя погрузиться в нее еще глубже. Он толкнулся в нее последний раз, изливаясь внутрь, раскрывая свою истинную сущность.

***

Два часа спустя. Кимбер продолжала дуться, сидя в спальне. Совершенно незрелое поведение, и она это понимала. Хотя к чёрту зрелость; она беспокоилась о своем отце и злилась на то, что Люк и Дик не хотели отвезти ее в больницу.

Хорошо, эти трусиконамокательные мужчины были правы - спешка с посещением больницы может быть опасной. Но теперь, когда они перестали отвлекать ее, реальность вернулась обратно, и она была напугана, ведь в беде ее отец.

После разговора с Логаном она испугалась еще больше. Она боялась, что может потерять своего единственного оставшегося родителя и человека, который очень ее любил; страх, не покидающий ее с того вечера, когда случился взрыв, становился еще сильнее лишь от осознания того факта, что все это случилось по ее вине.

Тем не менее, ничто не могло изменить ее главного желания. Она хотела пойти в больницу и увидеть отца. Коснуться его. Попрощаться с ним… на всякий случай.

Дик и Люк с трудом отпускали ее в ванную без сопровождения. И что хуже всего, она не могла ненавидеть их за это. Они пытались оберегать ее, она знала это. А они, в свою очередь, знали, как доставить девушке потрясающее удовольствие. А после… Дик крепко держал ее в своих объятиях, пока она кричала, выпуская гнев, разочарование и страх.

Как она может злиться на его предусмотрительный подход к ее визиту в больницу, когда всеми своими действиями он показывал, насколько сильно заботится о ней?

- Пообедаешь? - негромко спросил Люк, стоя в дверях спальни.

- Нет.

Он прошел в комнату и положил руки на ее плечи.

- Милая, ты должна поесть. Ты и так пропустила завтрак.

- Мне было не до него.

Люк прочистил горло.

- Ты была расстроена. И это разрывало меня изнутри. Могла бы дать старичку какую-нибудь поблажку.

Старичок. Она фыркнула. Ага, ему, может быть, и стукнуло тридцать пять, но Люк был превосходен.

- На десерт я подам яблочные хлопья, в которые добавил сливки со вкусом бренди.

Ох, этот мужчина знал, как вести грязную игру. Но она собиралась оставаться непреклонной. Кроме того, каждый раз, когда она вспоминала о своем отце, который лежал на больничной койке, подключенный к капельнице, трубкам и мониторам, ее желудок сжимался.

От мысли о кулинарных шедеврах Люка у нее текли слюнки. Однако Кимбер упрямо покачала головой.

Послышались шаги.

Она обернулась и увидела Дика, как раз в момент, когда тот зашел в комнату. Он уперся руками в бока.

- Значит так. Для поддержания энергии в организме ты пообедаешь, хотя бы чем-нибудь легким, а потом мы поговорим.

- О чем? Мы уже побеседовали сегодня, дважды, на языке, которым вы прекрасно владеете: трахальном.

Дик еле сдержал улыбку.

- Ты, наверное, подразумевала под этим оскорбление, но, на самом деле, я польщен.

- Конечно, это же ты, - проворчала она.

- Видишь, Морган, я же говорил тебе, она ужасная компания.

Кимбер обернулась так быстро, что закружилась голова. Да, там стояла Морган Коул, жена одного из лучших друзей Дика, женщина, с которой, как она знала, он спал. И Дик предположил, что она захочет, чтобы Морган составила им компанию? Даже если бы она не знала, что ее мужчина и рыжеволосая красотка играли в постельные игры, она бы всё равно возмутилась.

Милая, с изящными изгибами, женственная, еще и знаменитость, имеющая прекрасный вкус в одежде. Наверняка, остроумная, и ей восхищается каждый мужчина, который ее встречает.

Иногда жизнь просто отстой.

- Да, пошел ты, - пробормотала она.

- Хорошо, куда? - спросил Дик, затем продолжил. – Хотя неважно. У меня есть парочка заманчивых идей.

Кимбер простонала.

- Убирайся.

Краем глаза Кимбер заметила, как Дик склонился к Морган и в театральной манере прошептал:

- Она, наверное, не хочет играть с тобой в переодевание и идти в больницу.