не ходили, возле них теперь все время дежурили воины, поставившие меховые палатки и обогревавшие их масляными светильниками.

В это утро дракон сообщил Арсению, что можно отдыхать, пока Ророл готовит новую волну слухов, и землянин решил сначала проведать детей, потом сходить посмотреть, как идет строительство землянок. Про незатейливое временное жилье, которое несколько человек могут соорудить за день, вспомнилось Арсению, когда он ломал голову над задачкой, как быстро разгрузить перенаселенный поселок. Гараны никогда ничего такого не строили, каменистая почва доставшихся им территорий вовсе не располагала к копанию землянок.

Пробравшись мимо стоящих в холле трехэтажных кроватей, Арсений вышел на улицу, полюбовался голубым небом, залитой солнцем площадью, и снующим народом, спешащим на завтрак или с завтрака.

За эти несколько дней, что повелитель не мог вплотную заниматься делами, сам собой вернулся порядок общественного питания. Слишком много неувязок и неудобств повлекла за собой раздача продуктов в домах и слишком быстро менялось количество жильцов и их состав, чтоб за всем углядеть. Вот и вернулось общество к общему столу, но теперь готовили еду те из новичков, кто не мог заниматься другими важными делами.

Харрис лишь руководила тремя самолично выбранными помощницами, да присматривала хозяйским взглядом за порядком. Никто давно не считал ни миски, ни крабовые тарелки, странным образом угроза Арсения передавалась от первых пришельцев к новичкам, и теперь, съев свою порцию, или две, каждый честно относил к котлам с горячей водой пустые миски.

Повелитель неторопливо шел к детскому дому, благодушно рассматривая явные признаки налаживающейся жизни, как вдруг его взгляд натолкнулся на банальную, и абсолютно невинную картинку. Один из переселенцев, по-хозяйски приобняв за плечи молодую гарану, склонился к ее ушку и что-то горячо нашептывал, а она, слегка повернув к нему личико, с одобрением кивала простоволосой темно-русой головкой.

У Арсения словно кусок льда в груди застрял, не вздохнуть не охнуть, даже с ноги сбился. И весенний день вокруг как-то враз померк, и идти куда-либо резко расхотелось.

Он и сам не понял, как прибрел на самый край обрыва, и сел, свесив ноги с высоты десятого этажа. Боль не проходила, в душе затаилась обида, такая горькая и острая, как бывало только несколько раз, в далеком детстве. И один из них он помнит так ясно, словно это было вчера. Проснувшись погожим субботним утром, девятилетний Сеня обнаружил, что все уехали в станицу на ярмарку. А его оставили дома, с бабушкой и маленькой Светкой, потому что ехать нужно на открытой машине, а Арсений с вечера температурил. Но больше всего обидно было мальчишке потому, что он тогда вовсе не болел, а немного схитрил, потерев кончик градусника об одеяло.

— Что произошло?! — рядом плюхнулся Аджарр, но землянин только отвернулся.

— Ничего.

— Ты же знаешь… — вздохнул дракон, — что я чувствую…

— Ну и чувствуй. А в душу не лезь… а еще лучше отключи свою чувствовалку, никогда не поверю, что не умеешь, — сердито буркнул землянин, — тут уже до фига народу бегает, если б ты всех чувствовал, с ума бы давно сошел.

Ну, правильно вообще-то он заметил, хмыкнул Аджарр, есть у способности драконов ощущать чужие эмоции, такое свойство, как притупление восприятия. И еще калибровка, на опасные, дружеские, чужие и безобидные эмоции. Поэтому обычно драконы слышат нечто похожее на слабый шум волн, подгоняемых морским бризом, или шорох суховея, пересыпающего барханы.

А вот сильные эмоции связанных дружескими или родственными узами существ звучат как крики падающих с высоты чаек и не реагировать на них просто невозможно.

— Знаешь… я рад, что ты воспринимаешь меня как ровесника и не трясешься передо мной от страха или почтения, — очень серьезно объявил дракон, — однако позволь напомнить, что я прожил намного дольше и видел неизмеримо больше.

— А я никогда этого не забывал. Однако есть вещи… вернее области чувств, настолько интимные, что туда не позволено залезать никому. Да еще и топтаться там… ногами сорок восьмого размера.

— Сен… а ведь я и не лезу… просто услышал крик боли… и спросил, что случилось. Нет, не отвечай… иначе я не смогу потом сказать то, что хочу. Знаешь, мы, драконы, давно определили для себя перечень тех человеческих слабостей, которые портят вам жизнь. И самое неприятное знаешь какое? Подавляющее большинство из вас совершенно