рубашке навоюешь. Но Питера все равно профилактически приложили кулаком по затылку, а руки связали всем, включая и больную девочку.
Жестоко?
А ножом в горло от таких нежных-трепетных созданий не получали?
Вот у Ганца друг получил. Одного урока за глаза хватило.
Слуги сидели у себя по комнатам, как мышки. Дверь людской кто-то из вирман предусмотрительно подпер массивным столом, на который взгромоздили еще один - не сдвинешь. Только дворецкий попытался высунуться, получил по голове - и тихо отдыхал в углу, не возмущаясь более произволом.
Ганц достал кинжал и подошел к Лорану Ивельену.
- где бумаги?
- Вы хоть понимаете, что творите, - прошипел аристократ? - Я вас...
Дальше слушать стало неинтересно. Таких угроз в своей жизни Ганц получал - прорву. Присылали б на пергаменте - лавку бы открыл и торговал. Поэтому кивок Лейфу, кляп - и блеснул кинжал. Ухо вельможного аристократа, одного из знатнейших герцогов королевства, отделилось от черепа.
Хлынула кровь. Лоран весь выгнулся от боли.
Ганц подождал, пока он чуть придет в себя - и покачал ухом перед его глазами.
- Ивельен, к этому сейчас добавится второе. А потом пойдем вниз. Пальцы на руках обстригу, да и на ногах... и не только на ногах. Кое-что вообще отрезать буду в три приема. Ты что - не понял? Крести козыри - последнее выражение было подцеплено у Лилиан Иртон. - Мы все знаем. А начнешь упрямиться - прикажу убить твоих внуков. У тебя на глазах резать буду, медленно...
Ивельен попытался изобразить гримасу гордости, но получилось плохо. Ганц протянул руку к колыбельке.
- Настоящих внуков, не этих приблудышей. Ты что думаешь, нам неизвестно - чьи они дети?
Вот теперь - пробрало по-настоящему.
Амалия побледнела так, что черные волосы, казалось, отделились от черепа и парят над ним. Питер пока еще плохо воспринимал окружающее - кулак оказался большим и качественным. А Лоран выглядел... краше в гроб кладут.
- Я сейчас выну кляп. Заорешь - пеняй на себя. Ты учти - это дело о безопасности Короны. То есть у меня все права.
И золотую бляху под нос.
- Захочу - сейчас вас всех повешу и поместье подожгу к Мальдонае.
Не захотели. Лоран кое-как облизнул губы. Взгляд стал... задумчивым, но Ганц опередил.
- Вот только давай без пошлостей. Деньги не предлагай. Торговаться можем за быструю смерть - или медленную и мучительную. Или ты думаешь, я у вас на глазах постесняюсь младенцев каленым железом прижигать, пока не подохнут?
Ганц был страшен в этот момент. Перешагнувший что-то в себе, поднявшийся над герцогами... и Ивельен сломался.
Не сразу, конечно.
После второго уха и трех пальцев.
И в итоге у Ганца оказались на руках письма, расписки, договора... и самое главное.
Свидетельство о браке.
Амалия Иртон и Эдмон Ативернский. Сочетались браком ровно семнадцать лет назад. Все честь по чести, патер, печать... И рядом рассказ того же патера, собственноручно написанный, как он сочетал браком, как давал имена детям... все с разрешения и согласия как Эдмона, так и Питера.
Ганц вздохнул.
Она была права. До последней минуты права, эта безумная графиня. Как она это угадала? Альдонай ее знает. Хотя малышка действительно копия Имоджин.
Единственное, что беспокоило Ганца...
Лилиан - умница, но только там, где касается дел. А вот с людьми... увы. Чего-то она просто не понимает. А ведь она осталась с королем. Во дворце...
