Следующий час Лиля просто была нарасхват. Не хуже поп-звезды в захолустном Козловске. Ее буквально рвали на части. Сначала именитые мастера и купцы, которые кое-что уже прослышали про ее сотрудничество с Хельке и столяром, а потом их жены. Тех, правда, интересовала не столько Лиля, сколько прическа, украшения, платья…

Лиля специально надела все новое и интересное… а уж веер вообще оказался писком моды. Особенно когда Лиля чуть поиграла им, постреляла глазками из-за сложенного веера и показала, как правильно им обмахиваться, чтобы привлечь внимание к декольте. Или к лицу…

Дамы хищно потерли ручки.

Лиля и не сомневалась, что в мастерской у Хельке будет полный аншлаг. Ведь веер не может быть только один. И его можно делать из самых разных материалов. Не-ет… одним никак нельзя ограничиться. Такая новинка!

На пять лет у Хельке будет монополия. И они с эввиром даже договорились о клейме.

Хельке ставил свое — цеховое. Букву «Х» в окружении цветов. Но… когда ювелир предложил добавить к этому какой-нибудь знак Лилиан Иртон хотя бы и ее герб — Лиля откровенно опешила.

Это как?

Она еще не знает, что с мужем делать, а тут — клеймо? А если у нее что не так пойдет?

Нет уж, ничего связанного с мужем она делать не будет. Да и…

Вот представим — супруг увидит свой герб на веере. Или щетке.

Начнутся расспросы. И выяснится, что дражайшая мадам, вместо того, чтобы подыхать после выкидыша — жива, здорова и резко активна. Да еще и прибыль получает.

Насколько Лиля знала — здесь и сейчас жена считалась собственностью супруга. А такое понятие, как «личная фирма» вообще не принималось в расчет.

Что у тебя может быть личного, дорогая? Ты решила утаить капитал от супруга? А господь заповедовал делиться…

Девушка подумала. И решила — пусть ее символом станет крест. Обычный, красный крест. Как на машинах СМП. В память о той, прежней жизни и о родителях. Здесь такого символа не знали, знаком Альдоная считался круг — и Лиля этим воспользовалась. Хельке обещал поиграть с материалом — и выкладывать ее крест красным. Девушка предложила сердолик. И еще — клялся не упоминать о ней. Никогда и ни за что.

И тут Лиля тоже ему верила.

Пока она для ювелира — источник ценных идей. И ее надо оберегать. Холить и лелеять. А идей у нее много, на всех хватит…

Один самогон чего стоит. Если им начать торговать — это ж золотое дно. Лиля подумала — и предложила Хельке не называть самогон по имени производителя. И не указывать состав. А придумать особые кувшины с рисунком — и продавать его в нескольких видах.

Для медицинских целей — нет. Тут это не использовалось. А вот с добавками ягод, настоянный на тех или иных травах…

Вопросом оставалось название, но в памяти всплыли «Столичная», «Беленькая», «Белочка»…

Так и пошло. Чистый спирт — «Беленькая». Настойка на орехах «Белочка». Разных видов.

На ягодах — «Клюковка». Или там «Смородинка»…

Смотря на чем настаивать будем. Вот первооснова — та остается неизменной. Самогон. Чистый. Двойной перегонки. Но это Хельке будет гнать.

С помощью дво- и троюродных, братьев, племянников, свойственников… эввиры вообще крепко держались друг за друга. И неудивительно. Когда тебя резко не любят — начнешь тут своих ценить.

Программа вечера была проста.

Тусовка.

Ужин.

Танцы.

Тусовка для Лили прошла успешно.

Ужин не порадовал. Ибо жрать на ночь — не стоило. Но один раз… ладно уж! Все равно еще танцы впереди… сколько нажрешь, столько и потратишь… Так что Лиля отдала должное тушеному мясу в вине, хлопнула бокал местной кислятины и даже попробовала запеченное яблоко в сахаре.