даже это не могло облегчить её расстройства. Она, безусловно, понимала, что пятилетний мальчишка не может говорить об убийстве серьёзно, но его спокойствие и тон подействовали на неё, как ведро холодной воды.

Помолчав, Салех тихо ответил:

— Я не хотел бы убивать того большого дядьку.

— Почему? — с интересом спросила Салли.

— Все остальные постоянно толкали и ругали меня, а он пришёл, наорал на них и отвёл меня к тебе. Думаю, он специально толкнул меня сюда, чтобы показать им, что работает на них.

— Ты уверен в этом? — спросила Салли, окончательно сбитая с толку рассудительностью сына.

— Да. Я просто не всё понимаю, но думаю, что это так, — уверенно ответил Салех.

— Если я сейчас закрою глаза, то решу, что говорю не с тобой, а с твоим отцом, — улыбнулась Салли.

— Ну, мама, я же его сын, — с законной гордостью ответил сорванец.

— Вот уж в чём, в чём, а в этом я абсолютно уверена, — не выдержав, весело фыркнула Салли.

В коридоре снова послышались шаги, и кто-то решительно повернул ключ в замке. Бесшумно скользнув к дверям, Салли тихо скомандовала:

— Салех, на кровать, быстро.

Ловкий сорванец одним прыжком вскочил на койку и, пробежав вперёд, встал в самый угол. Дверь распахнулась, и в каюту шагнул один из агентов. Парень нахально скомандовал:

— Эй, ты, поднимайся.

В ту же секунду Салли всадила ему нож в шею сбоку и, вырвав нож из раны, швырнула его во второго агента, одновременно толкая первого на пол. Хрипя и булькая перерезанной гортанью, агент пытался подняться на ноги, опираясь рукой на койку и пачкая её своей кровью, но Салех, понимая, что матери нужна помощь, в два прыжка пробежал по койке к нему и резко ударил парня ногой в горло. Не ожидавший удара агент рухнул на пол. Тем временем Салли, пулей вылетев в коридор, ударом ребра ладони разбила второму агенту трахею, одновременно нанося удар другой рукой по его руке, сжимавшей пистолет. Брошенный ею нож, пробив грудину, чуть-чуть не дошёл до сердца. Подхватив упавший пистолет и ухватив агента за рубашку, она втолкнула его в каюту. Прикрыв двери, она обернулась, чтобы успокоить сына, но увиденное повергло её в шок: пятилетний мальчишка, нагнувшись над смертельно раненным ею агентом, пытался вырвать из раны нож. Понимая, что должна добить их, чтобы обезопасить себе спину, Салли нехотя потянулась за пистолетом, но Салех опередил её.

— Мам, выстрел услышат. Просто сверни им шеи, и пошли отсюда, — решительно предложил он, выглядывая в коридор.

Окончательно растерявшись, она сделала так, как предложил ей сын и, выскользнув в коридор, быстро осмотрелась.

— Куда пойдём? — тихо спросил Салех.

— Хотелось бы в рубку, но там их будет слишком много для нас двоих. Придётся начать с машинного отделения, — задумчиво ответила ему мать.

— Думаешь, там их будет меньше?

— Там можно смело стрелять, мотор шумит, — усмехнулась Салли, сама удивляясь абсурдности ситуации.

— Тогда нам вниз, — уверенно ответил Салех и, прижимаясь к стене, ловко пробежал к узкому трапу.

— Стой! Куда! — испуганно ахнула Салли, но мальчишка уже успел добраться до трапа и, осторожно выглянув, внимательно осмотрелся.

Нырнув обратно за угол, он сделал матери знак, что всё в порядке, и Салли неожиданно для себя поняла, что ребёнок использует знаки, которыми пользуются наёмники. Как и когда он успел их выучить, она решила выяснить попозже. Заперев дверь своей каюты, она сунула ключ за пожарный щит и, быстро подбежав к сыну, выглянула на площадку, держа трап под прицелом. Придерживая сына за плечо, она первой ступила на узкий железный трап и принялась медленно спускаться. Им повезло. Дважды они сворачивали не туда и упирались в тупик, но, добравшись до самого низа, наконец нашли искомую дверь. Надпись, сделанная красной краской, ясно гласила, что это вход в машинное отделение и вход посторонним сюда воспрещён. Чуть усмехнувшись, Салли медленно повернула ручку, приоткрыла дверь и проскользнула внутрь. Салех, проскользнув следом за ней, внимательно осмотрел дверь и, пока мать высматривала механиков, успел заблокировать её какой-то железкой, найденной тут же, в углу.

Двое мужчин, сидевших в маленьком закутке и увлечённо о чём-то болтавших, так и не поняли, кто на них напал и что вообще происходит. На допросы и задержания у Салли просто не было времени. С минуты на минуту их должны были хватиться. Вскинув пистолет, она дважды нажала на курок, и два трупа мешками повалились на стальной настил палубы. Пистолетные выстрелы утонули в грохоте работающего двигателя. Быстро обыскав тела и узкие шкафчики, она нашла ещё пару пистолетов и, с довольным видом рассовав весь этот арсенал по карманам, отправилась осматриваться. Третий механик, исследовавший работающий мотор с наушниками плеера в ушах, умер счастливым. Салли заметила его раньше. Став обладательницей ещё одного пистолета, она подошла к пульту управления и решительным движением перевела все ручки управления в положение стоп. Ответом ей послужил переход ровного грохота на мерное постукивание. Двигатель перешёл на холостые обороты. Осмотрев панель управления ещё раз, Салли увидела, что ничего в этом не понимает и, не раздумывая, принялась выключать все тумблеры подряд. Что-то взвыло, защёлкало, и двигатель окончательно заглох. Подхватив из угла тяжёлый молоток, она метнулась к двигателю и, быстро осмотревшись, принялась резкими ударами сплющивать все подходящие к нему трубки подряд.

— Ты что делаешь, мам? — удивлённо спросил Салех.

— Пытаюсь выиграть для нас время. Испортим мотор, и они не смогут отвезти нас к злым людям. А к тому времени, может, и папа приедет, — ответила Салли, искренне на это надеясь.

Пройдясь тяжёлым молотком по всем попавшимся на глаза приборам и выключателям, она полюбовалась на дело своих рук и, передёрнув затвор пистолета, устроилась так, чтобы контролировать вход в машинное отделение.

Теперь ей оставалось только надеяться на то, что жители острова сообщили Арабу об их похищении и он уже ищет их. В том, что он сможет их найти даже в открытом океане, Салли не сомневалась. Каким-то непостижимым образом он всегда умудрялся находить их обоих, независимо от расстояния и окружающей обстановки. От этих размышлений её отвлёк зуммер телефона внутренней связи и осторожные попытки кого-то открыть дверь. Чуть шевельнувшись, ручка упёрлась в подставленную Салехом железку, не давая постороннему проникнуть в машинное отделение. Тишина, воцарившаяся в этом железном царстве, помогла Салли услышать, как кто-то пытается подобраться к иллюминатору, скользя по борту резиновыми подошвами и грохоча железом. Очевидно, всё делалось в большой спешке, и команда просто не успела как следует приготовиться, сбросив за борт первую подходящую верёвку. Кто-то, достаточно ловкий и не очень умный, решил рискнуть и выяснить причину остановки. Сдвинувшись к середине отсека, Салли быстро определила, с какой стороны к ней подбирается лазутчик и, наведя ствол на иллюминатор, застыла, как изваяние. Человек за бортом медленно подобрался к закрытому иллюминатору и попытался осторожно заглянуть внутрь. В следующую секунду Салли спустила курок. Выстрел, звон разбитого стекла и плеск воды почти слились. Послышались крики, ругань, после чего ожила система громкой связи.

Послышался щелчок, шипение, и чей-то голос с мрачной иронией спросил:

— Эй, мамаша, собралась забрать с собой всех, кто находится на корабле?

— Если потребуется, — громко крикнула Салли, подобравшись к разбитому иллюминатору.

— А сына не жалко? Может, откроешь дверь и выйдешь оттуда, пока не случилось непоправимого?

— Для вас оно уже случилось, — зло отозвалась Салли. — Лучше подайте сигнал бедствия, двигаться вы больше не сможете.

— В каком смысле? — удивлённо спросил переговорщик.

— Я разбила все приборы и переключатели, разнесла здесь всё, что только можно было разнести. Так что, ситуация патовая.