императором, припомню вам обман, на который вы пошли в данной ситуации. Ибо не все можно простить даже ради интересов государства. А дальше по той же самой причине вы должны организовать спасательную экспедицию на планету, где прячут княжну Чернятинскую.

Для дальнейшего разговора безвольный полковник Засекин-Сонцев капитану Приданникову был не нужен, и Осетр сначала разжал левый кулак, а потом и правый. Нежно погладил «жука».

Дед ожил.

– Всеволод Андреич, нам надо немедленно организовать спасательную экспедицию на Дальний Алеут. – Осетр едва дыхание не затаил: какова будет реакция на такое предложение.

Полковник недовольно поморщился.

– Мальчик мой, ведь ты понимаешь, что Чернятинскую прячут там не просто так. Я уже говорил, это вполне может быть ловушкой. Приманкой для тебя. С целью захватить Остромира Приданникова.

Отлично! План сработал. Теперь мы еще посмотрим: кто кому и что навнушает!..

– Понимаю, господин полковник. А я уже говорил, что это наверняка ловушка для меня. Но поступить иначе я не могу!

Засекин-Сонцев некоторое время внимательно изучал физиономию капитана Приданникова.

– И даже если вдруг окажется, что это вовсе не приманка для тебя, а именно попытка политического торга… Если мы пойдем тебе навстречу, и противник не будет знать, что ты участвуешь в этой операции… Ты понимаешь, что мы должны будем послать туда будущего императора на борту военного корабля?

– Разумеется, понимаю! – сказал Осетр. – И что с того? Наши корабли не способны летать по Галактике с бу… э-э-э… с кандидатом в императоры на борту? Разве это проблема?

– Это немалая проблема со всех точек зрения. Надо разрабатывать легенду прикрытия, надо провести приказ об операции через Адмиралтейство, но не это самое главное. Видишь ли, в чем дело… Времени для осуществления спасательной операции у нас немного, иначе для Чернятинской все может плохо кончиться. А чтобы совершить быстрый полет на такое большое расстояние, кораблю приходится пользоваться так называемыми длинными прыжками.

– И что с того? По Галактике всегда путешествуют прыжками…

– Дело в том, – оборвал Осетра полковник, – что длинные прыжки совершаются с помощью так называемых римановых туннелей. А римановы туннели считаются не вполне безопасными.

– Что значит «не вполне»? В чем заключается их опасность?

Дед встал из-за стола, подошел к Осетру и положил ему руку на плечо:

– Известно несколько случаев, мой мальчик, когда вошедший в такой туннель корабль на другом конце туннеля не появлялся. Именно по этой причине пассажирские транссистемники не пользуются римановыми туннелями, а передвигаются исключительно обычными, неримановыми прыжками. Никто не собирается рисковать жизнями гражданских лиц.

«А ведь он сообщает мне строго секретную информацию, – понял вдруг Осетр. – И даже не государственного, а межгосударственного значения. Уж если мы, «росомахи», ничего о таких туннелях и их опасности не знаем, то низшие чины флота и подавно. Впрочем, и незачем им знать об этом. Как говорится, меньше знаешь – лучше спишь. Разве что старшим офицерам на кораблях известно о реальной возможности исчезнуть в пространстве без следа…»

– И по этой же причине мы не хотим рисковать твоей жизнью, мой мальчик! – Полковник снял руку с Осетрова плеча и развел руками.

«А может, он лапшу мне на уши вешает? – засомневался Осетр. – И нет на самом деле никакого риска! А гражданские транссистемники не пользуются этими самыми римановыми туннелями по простой причине – по той же самой, по какой гражданские лица не допускаются в районы дислокации военных подразделений. Исключительно из соображений секретности… Если какой-нибудь “Дорадо” будет добираться до какого- нибудь богом забытого угла за двое суток, то потенциальному неприятелю сразу станет известно, что какой-нибудь линкор может появиться там быстрее чем за двое суток. А так… Враг думает, что наш доблестный флот успеет к месту намечаемого вторжения только через неделю, а мы ба-бах там уже через сутки!»

– Ты понимаешь, мой мальчик, насколько важна твоя безопасность? И мы должны обеспечивать ее любыми путями!

«Все я понимаю, – подумал Осетр. – Но если мы прежде всего будем заботиться о моей безопасности, то никогда и ничего не добьемся. Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Не зря существует поговорка… Да и не в этом даже дело! Главное я для себя уже решил! Кто я буду, если стану думать прежде о себе, а потом уже о безопасности близкой мне женщины? Дерьмо я окажусь беспланетное, а не “росомаха”!»

– Видите ли, Всеволод Андреевич… Я уже сто раз сказал вам… Я просто не могу по-другому… Какой я буду, к дьяволу, гвардеец, если стану заботиться прежде всего о собственной безопасности?! Какой я буду государственный деятель, если начну с предательства своих близких?!

Полковник вернулся за стол, еще раз изучил физиономию капитана и в раздумьях опустил голову.

«Нет, у тебя иного выхода, болт тебе ржавый в котловину! – подумал Осетр. – Ты прекрасно знаешь, что я способен восстать не только против этого ублюдка, моего папаши, но и против тебя со всей твоей организацией. И теперь, когда многое в подготовке главного уже сделано, тебе труднее будет со мной не посчитаться, как было тогда на Дивноморье!»

– Ладно, мой мальчик! – Дед поднял голову. – Что ж, может, оно будет и к лучшему. Рано или поздно это станет всенародно известно. И народу такое поведение своего императора непременно понравится. В результате сторонников у тебя станет еще больше.

Полковник Засекин-Сонцев не только хорошо знал менталитет государственных людей. В силу своей профессии он неплохо должен был знать и нрав людей обычных.

И потому, наверное, был в своем последнем предположении прав.

Через несколько часов Дед вызвал к себе Осетра снова.

Сетевой Артузов привычно висел над левым углом его стола.

Первый вопрос был задан о главном.

– Похитители на тебя после твоего появления здесь не выходили?

– Нет, господин полковник.

– Значит, действительно потеряли твой след. – Дед сцепил пальцы рук. – Вот что мы решили, мой мальчик, по поводу спасательной экспедиции… Четыре месяца назад со стапелей Третьего кораблестроительного завода на Новом Кронштадте сошел фрегат седьмого поколения «Святой Георгий- Победоносец». Капитаном на него назначен Иван Петрович Приднепровский, мой старый знакомый и наш человек. – Дед сделал ударение на слове «наш». – Корабль уже закончил ходовые испытания и учебные стрельбы, но в серьезных переделках пока не участвовал. Если, конечно, схватку с пиратами можно назвать серьезной переделкой… Как и на всяком боевом корабле, на «Георгии-Победоносце» предусмотрено размещение роты космического десанта, которая может быть включена в состав экипажа в любой момент. Есть предложение использовать в этой операции отряд космического десанта особого назначения и назначить командиром десантников тебя. Бойцов десанта особого назначения обучают по двухмесячному начальному курсу «росомах». Полагаю, фрегата с таким отрядом на борту вполне достаточно, чтобы осуществить спасательную операцию в системе Дальнего Алеута. По данным разведки, пиратская база там невелика. Потому, наверное, ее и решили использовать в качестве тюрьмы для заложницы. Местечко ничем не примечательное, крупных флотских соединений Великого Мерканского Ордена поблизости нет, хотя это, конечно, ничего не значит. Сегодня нет – через три дня появятся, если произойдет утечка информации о планируемом нами предприятии. Наши люди в Адмиралтействе уже получили соответствующие указания. Информационное прикрытие на всякий случай – операция по уничтожению базы пиратов. Как известно, нейтральные сектора предметом международной юрисдикции не являются, там каждый действует на свой страх и риск. Единственное – ни в одном нейтральном секторе никогда не сталкивались официальные вооруженные силы разных стран. Но, полагаю, не тебе объяснять, что все пираты пользуются неофициальной поддержкой официальных властей. Предводители пиратов, как правило, являются нештатными сотрудниками спецслужб. Мы подозреваем, что похищение девушки организовал Офис Добрых Дел. Там заправляет Кен Милтон. Полагаю, тебе не надо объяснять его положение в Ордене.

– Не надо, – согласился Осетр. – В разведшколе меня готовили в тамошние резиденты, я изучал