офицеров и отделение автоматчиков. Один из офицеров проводил, по-видимому, некий блиц-допрос и после него отправлял пленников за сарай.

Увлекшись разглядыванием происходящего, я не заметил, как подошла наша с Андрюхой очередь. Подошедшие сзади менты, не торопясь, освободили нас от рюкзаков с икрой, выгребли все из наших карманов (один из них воровато сунул в рот одну из монеток Подрывника) и защелкнули у нас на запястьях допотопного вида наручники. Все это время автоматчики бдительно держали нас под прицелом. Получив по паре бесцеремонных тычков, мы послушно двинулись к проходу.

Ого, нами будет заниматься целый полковник! Словно сошедший с картинки, изображающей вампира, синюшно-бледный офицер вперил в нас тяжелый взгляд и несколько секунд пристально рассматривал, не произнося при этом ни слова. Наконец бледные узкие губы дрогнули и зазмеились ехидной усмешкой.

– Мишенька, друг мой, это они? – Голос был под стать его внешности: противный, как скрежет гвоздя по стеклу.

Из-за спины полковника вышел давешний мальчик в старомодной школьной форме. Его лоб украшала белая повязка.

– Да, это они, Семен Петрович! – подтвердил маленький мерзавец, старательно копируя мерзкую ухмылку своего старшего товарища. – А крапленый вот этот! – Указующий перст уперся мне в грудь.

– Проходите, гости дорогие, мы уже заждались! – Полковник шутовски повел рукой в сторону прохода.

Мы покорно сделали несколько шагов.

Вошли и замерли как вкопанные: прямо перед нами, обняв землю широко раскинутыми руками, ничком лежал парень в спортивном костюме. Возле его головы по асфальту расплывалось огромное пятно крови. Рядом на корточках сидел… еще один мальчишка в старомодной школьной форме и деловито водил тоненьким пальчиком в этой страшной «луже», негромко бормоча себе под нос что-то монотонное. За ним возвышался автоматчик в серой форме, со спокойным и равнодушным лицом человека, которому доводилось видеть и не такое. Кучка перепуганных челноков замерла у дальней стены, ткнувшись лицами в кирпичи. За их спинами топталось человек пять милиционеров с карабинами наперевес.

Чуть поодаль стоял грузовик с защитного цвета брезентовым тентом. Из кабины вылез молодцеватого вида лейтенант. Скользнув по нам задумчивым взглядом, он жестом указал на кузов автомашины. Притормозив, из-за необходимости обойти убитого, мы получили еще по одному тычку в спину и, понурившись, побрели в указанном направлении.

Вы пробовали забираться в кузов со скованными руками? Весьма неприятное, доложу я вам, занятие. Андрюха приложился лицом о край машины, и теперь его лицо заливала кровь из рассеченной брови, а я довольно здорово стукнулся носом.

Следом за нами туда же влезли два конвоира и уселись на лавки. Подошедшие следом автоматчики забросили тщедушное тело нашего неудачливого коллеги. Я отвернулся. Вид убитого вгонял меня в состояние, близкое к ступору – только сейчас до меня в полной мере стало доходить, что и мы могли сейчас также валяться на грязных досках, нашпигованные свинцом. С трудом подавив приступ тошноты, я привалился к брезенту и закрыл глаза.

– Так, капитан, мы своих взяли, снимайте засаду! – раздался снаружи скрежещущий голос полковника.

– А с остальными что делать? – другой голос, видимо тот самый «капитан».

– Это не мое дело! – снова полковник, уже несколько раздраженно. – Вы милиция, вы должны за порядком следить! Распустились, понимаешь, чужаки свободно по городу шастают, на склады залезают!

– Так вы же сами говорили… – возмутился капитан.

– Что?!! – рявкнул полковник. Я и не думал, что его голос может стать более скрежещущим. – Хватит спорить, капитан! Мы, госбезопасность, свое дело уже сделали! А с этими сами решайте! Хотите – прямо здесь в расход! (Со стороны задержанных доносятся всхлипы и звук падения тела.) Хотите – штрафуйте и отпускайте! (Тихий смех автоматчиков, оценивших шутку начальства.) Лейтенант, нашу парочку погрузили? Вот и отлично! Поехали!

– Кончай спать, Леха! – Голос Андрея вывел меня из забытья. Машина стояла на месте, движок негромко шумел на холостых оборотах. Наших конвоиров в кузове не было. Я глянул на друга, кляня себя за глупость, ведь даже не узнал, как он себя чувствует, и не помог остановить кровь. Но Подрывник выглядел вполне сносно – к ранке был прилеплен клочок материи от носового платка, и лишь дорожка запекшейся крови на лице придавала ему вид ухаря – хулигана, только – только вылезшего из жестокой драки.

Полог откинулся, и в проеме возникла физиономия лейтенанта, что руководил нашей погрузкой в машину.

– Вылезайте! – приказал он неожиданно сильным и чистым голосом. Все то же белое марево на небе заставило зажмуриться после темноты кузова. Хотя теперь я заметил на… черт его знает, какой стороне света, темную полоску. Близится ночь? Но нетерпеливый голос летехи подгонял, не давая времени на более внимательный осмотр, и мы кое-как спрыгнули на землю.

Я огляделся. Грузовик стоял возле невзрачного двухэтажного особнячка, выкрашенного в серый казенный цвет. Маленький газон с пожухлым кустарником отделял его от дороги. На крыльце лениво курил мордастый постовой, с ярко-желтой кобурой и красной замусоленной повязкой «Дежурный» на рукаве. Он с интересом посмотрел в нашу сторону, но через пару секунд его внимание рассеялось, глаза затуманились, и дежурный потерял всякий интерес к нашим персонам, продолжая увлеченно пускать кольца дыма. Если честно, то получалось у него не очень.

Лейтенант провел нас внутрь дома. Проходя через «предбанник», мы почти наткнулись на труп нашего давешнего знакомого – Мойши Моисеевича. Он лежал у стены, раскинув руки, и смотрел в потолок широко открытыми глазами, в которых застыл испуг, смешанный с каким-то по-детски наивным изумлением. На френче его, в огромном множестве, виднелись темные пятна крови. Не мелочились видать, ребятки, как минимум из пары стволов несчастного завсклада перекрестили.

– Да, сделал бизнес, старикан, – скрипнул зубами Андрюха.

Лейтенант в очередной раз ткнул в спину, и мы пошли дальше.