удар по профессиональной гордости друга.

Мишель громко фыркнул и ответил:

– Встретимся здесь через неделю!

– Отлично, альтер камерад! – обрадовался зихерхайтскапитан. – Пиво – за мой счет!

Странник жил в Айзенвальде уже третий месяц. За это время он еще и еще раз неторопливо и обстоятельно обдумывал сложившуюся ситуацию и свой дальнейший путь. О нем забыли, это очевидно, по крайней мере, нет никаких признаков того, что ведутся его поиски. Лишь один раз, вскоре после того, как через город проехали несколько странных всадников, явно военных кавалеристов, переодетых штатскими, в трактире у старого Йозефа он увидел двоих, которые его насторожили. Один из них, помоложе, сидел за столом и обедал, а старший выспрашивал что-то у трактирщика, стоя возле барной стойки. Они были очень похожи на проезжих купцов, даже если можно так выразиться – слишком похожи. Ему показалось, что эти двое могут быть сотрудниками Департамента Государственной Стражи, приехавшими по его душу, но последующая их драка с орднунгполицаями рассеяла его сомнения – никогда полицейские не подняли бы руки на стражников. Да, скорее всего, о нем начали забывать. Для того чтобы решить, как ему поступить дальше, он нуждался в информации – хотя бы в тех ее незначительных крупицах, из которых опытный разведчик всегда мог составить подлинную картину происходящего. Был только один человек, который мог помочь ему, – это его учитель, Старый Гризли. Конечно же, вступить с ним в контакт было неимоверно сложно, и дело даже не только в том, что его трудно будет разыскать, – сам по себе такой контакт был необычайно опасен и для него, и для его учителя. Вне зависимости от того, был он объявлен предателем или погибшим героем, о его появлении Старый Гризли будет обязан сообщить руководству или, в случае недонесения, – сам станет государственным преступником. В то же время, какими бы доверительными ни были их отношения раньше, сам Гризли не мог быть стопроцентно уверен в том, что визит его пропавшего ученика не провокация, имеющая своей целью проверить его лояльность. Все эти обстоятельства Странник взвешивал на незримых весах своего воображения еще и еще раз, однако он не нашел другого пути – необходимо было двигаться в Нойнбург и искать Старого Гризли.

Он написал заявление, в котором указывалось, что податель сего, Якоб Шабес, подлекарь, просит освободить его от исполнения обязанностей в местной больнице в силу личных обстоятельств. Такое заявление было настолько типичным для молодого специалиста, разочарованного в провинциальной медицине и ищущего путей в столицу, что ни у кого не вызвало не то чтобы удивления, а вообще никаких эмоций – сотни ушли до него, сотни уйдут после.

Вечером того же дня он трогательно простился со своей хозяйкой, у которой он снимал комнату и которой оказался очень симпатичен. Хельга, красивая, крупная, необычайно привлекательная женщина лет сорока, вышла провожать его на крыльцо, едва сдерживая слезы. Ей нечего было сказать ему – они ничего не обещали друг другу и не строили никаких планов. Она нежно обняла Странника и тихим голосом спросила:

– Ты вернешься, Якоб?

Он не стал ей врать, тем более что он и впрямь не знал, что будет с ним уже завтра.

– Не знаю, милая Хельга, если я буду жив… ничего не могу тебе обещать.

Странник поцеловал ее и тронулся в путь по дороге, идущей на юго-восток к Нойнбургу, а она отвернулась, чтобы он не увидел ее плачущей. Хельга подняла свои прекрасные заплаканные глаза и посмотрела на запад – там, за горными склонами, в багрово-красных разливах садилось вечернее солнце. Она вспомнила свое детство. Мать любила рассказывать маленькой Хельге перед сном сказку о прекрасной стране, раскинувшейся за этими далекими горами; стране, где живут маленькие прилежные и послушные девочки, которые слушаются своих родителей и, вырастая, превращаются в прекрасных девушек – добрых, заботливых и трудолюбивых. И еще, говорила мать, там живут мужественные рыцари, смелые, добрые и сильные, которые женятся на этих девушках, причем каждая находит себе такого из них, который ей больше по сердцу. И потом у них рождаются замечательные дети, которые тоже становятся смелыми рыцарями и прекрасными девушками, и так от начала веков и до скончания времен, и все живут в мире и добре, потому что человек вообще-то и был сотворен для того, чтобы жить в мире и добре. И еще, добавляла всегда мать, там есть Любовь и Справедливость. Именно этого ей сейчас и хотелось и именно этого недоставало – Любви и Справедливости, которые она почувствовала сердцем в этом незнакомце, так неожиданно появившемся в ее жизни и так непонятно ушедшем…

Путь до Нойнбурга занял около недели, при этом Странника несколько раз подвозили на большее или меньшее расстояние ехавшие на своих телегах по каким-то хозяйственным нуждам местные словоохотливые крестьяне, которым он в благодарность рассказывал новости из городской жизни, всегда очень смешные и практически полностью им самим тут же придуманные, чем неизменно завоевывал их расположение.

Издревле известно, что длинная дорога коротка, если есть хороший попутчик. Остальное расстояние он прошел пешком. Остановившись в Нойнбурге на постоялом дворе, который полностью соответствовал его одежде и внешности своей стоимостью и в котором он тут же растворился почти без следа среди полусотни таких же постояльцев, он приступил к поискам.

Для того чтобы найти нужного человека в крупном городе, а Нойнбург насчитывал более пятидесяти тысяч жителей, существовало много способов. Можно было просто ходить по городу, появляться в людных местах: на рынке, в церкви на воскресной службе, на центральной площади в час глашатаев, в трактирах. На то, чтобы найти человека в таком городе таким способом уйдет около месяца при условии, что этот человек выходит из дома и ведет обычную жизнь городского бюргера, что для его учителя было совсем необязательным. В то же время такой путь означал бы привлечение к себе чрезмерного внимания местных жителей, многие из которых должны были быть тайными осведомителями. Даже в таком крупном городе, как Нойнбург, к незнакомцам и неместным относились с некоторой осторожностью. Если бы у его учителя было бы какое-нибудь увлечение, например – собирание древних монет (по-научному – нумизматика), то можно было бы войти в круг этих коллекционеров, сказавшись новичком, ищущим редкую монету, и, проявив определенную эрудицию, завоевать их доверие. Они бы привели его к учителю за три дня, но Старый Гризли, к сожалению, старинными монетами не интересовался. Странник постарался вспомнить все, что он знал о своем учителе. Очень мало. Он был настоящим разведчиком и их учил быть такими же, и поэтому он не оставлял следов, по которым его можно было бы найти – даже в памяти тех, с кем он общался. Более всего Старый Гризли был увлечен астрологией. Странник помнил, как оживлялся их обычно спокойный преподаватель, когда речь заходила о звездах. Однажды один из учеников сказал ему, что, по мнению современных ученых, астрология не является настоящей наукой, так как звезды на самом деле не могут влиять на судьбы и жизнь людей. Старый Гризли тогда весело рассмеялся и ответил: «А никто и не говорит, что они влияют!» Это заявление верного последователя астрологического учения настолько всех обескуражило, что в учебном классе на минуту воцарилась гробовая тишина. Старый Гризли посмотрел на своих притихших учеников и совершенно серьезно сказал:

– Звезды не могут влиять, звезды могут показывать. Каждая звезда, каждое небесное тело движется по небосводу с определенной угловой скоростью и оказывается в том или ином месте неба с четкой цикличностью. Таким образом, каждая звезда на небосклоне является своего рода стрелкой гигантских часов. Если вам надо предсказать то или иное событие, то единственное, что вам надо узнать – в соответствии с какой цикличностью, или – с какой стрелкой-звездой оно совершается. Я полагаю, что все из вас согласны с тем, что события вокруг нас совершаются с определенной цикличностью? – Все присутствовавшие утвердительно закивали. – Тогда ответьте мне на такой вопрос – можете ли вы по расположению стрелок часов на городской башне предсказать наступление восхода солнца? – Все снова утвердительно закивали – это мог сделать каждый. – Тогда, молодой человек, – обратился Старый Гризли к ученику, выразившему свое сомнение в астрологии, – следуя вашей логике, следует предположить, что стрелки часов на старой башне каким-то мистическим образом влияют на движение солнца! И что же, если эти часы остановятся, ну допустим, что старый служитель напился и забыл их завести, – солнце никогда не взойдет? – Присутствующие в классе рассмеялись. – Конечно же нет! Часы по имени Звездное Небо – это те же часы, но с невероятным количеством стрелок, и Служитель, который их заводит, никогда не напивается и никогда не спит. Научитесь пользоваться этими часами и вы познаете законы течения самого Времени. Вот что такое астрология, для тех, разумеется, кто понимает, что такое Время…

Странник хорошо помнил этот урок, у него была вообще очень хорошая память, а уж уроки Старого