– Я не девушка, я сестра жениха и его сваха.

– Но у него никогда не было такой сестры.

– У него был брат, двоюродный, – раздался голос решительно направившегося к нам Дэсгарда. – А у этого брата есть жена, и по нашим законам она ему приходится сестрой. А по вашим?

– По нашим тоже, – объявил Инфир. – Продолжай, Таресса, мне поскорее хочется увидеть мою драгоценную сноху!

А вот язвит он зря, и это все скоро увидят.

– Да я со всей душой, вот только помощники, вместо того чтобы жениху помогать, на чужих жен глазки пялят, – громко пожаловалась я. – Ну так кто решится подсказать?

– Нужно брать ту, что была третьей, – посоветовал начальник охраны. – Это главное, чтобы была надежная и непривередливая.

– Лучше ту, что веселая, – упрямо скривился красавчик, – от надежной никакой радости.

– Ну, – ободряюще смотрела я на деверя, – решайся, братик. И не бойся, сейчас за твою ошибку советники будут расплачиваться. Если тебе не понравится надежная, ее заберет этот достойный воин, а если не подойдет веселая – то молодой советчик нам споет… попозже. Или станцует.

– С тобой, – нагло добавил доброволец, и Дэс, прислонившийся в двух шагах от меня к опоре беседки, презрительно смерил его взглядом.

– Моя жена танцует только со мной.

– Не сердись на дорогого гостя, любимый, – я украдкой подмигнула мужу, – у него от вида красивых девушек немного в голове помутилось, но он исправится. Так кого ты послушаешь, самый мудрый из женихов? И самый привередливый.

– Старшего. Давай преданную, – отсыпая золото, хитро прищурился Силмор, и кулек, сидевший с краю, плавно двинулся в нашу сторону.

– Тебе повезло, драгоценный! – отвернувшись от деверя, радостно поздравила я охранника. – Ты выбрал себе самую верную и преданную подругу, которая никогда не изменит и будет любить тебя до смерти. Сними покрывало сам.

– Но я не могу, – вдруг попятился воин, – у меня есть три жены…

– А кто тебе сказал, что эта будет когда-нибудь твоей женой? – вытаращила я глаза так, словно мне сообщили, что он женщина. – Речь шла о подруге! Разве может быть так предана и верна жена, как… – я сдернула покрывало, – …хорошая собака!

Под покрывалом скрывалась высокая, наподобие птичьей, клетка на ножках, в которой на бархатной подушке сладко спал толстый щенок. Чтобы он не выдал нас лаем или писком, мы с Алентиной напоили малыша молоком с сонным зельем, и теперь ему было абсолютно все равно, чьим другом становиться.

– Вот, – показала я приз зрителям, вынимая вместе с подушечкой, – самая верная подруга уходит от нас вместе с новым хозяином! Большое спасибо за помощь, уважаемый гость, вы можете вернуться на свое место.

Зрители хлопали, хохотали и были совершенно счастливы, когда главный охранник хана возвращался на место вместе с призом, а Силмор и его «друг» пристально изучали два оставшихся кулька.

– Бери веселую, – стоял на своем помощник, – не ошибешься.

– Хорошо, – тяжело вздохнул уставший от переживаний Силмор, желавший поскорее добраться до невесты, и швырнул горсть монет. – Давай веселую!

– Выходи, красавица, – протянула я руку, и алый сверток едва не вприпрыжку ринулся к нам.

– Ох, как тебе повезло, брат мой, – причитала я, сдергивая покрывало. – Теперь твой друг будет за ужином услаждать наш слух своим пением. Можешь идти готовиться, уважаемый помощник, теперь Силмор и сам, я думаю, справится.

Девушку, стоявшую перед нами, знал, как мне рассказали, весь дворец. Она была гувернанткой Тэннели и Малвора и самой большой затейницей по части игр и представлений.

– Я лучше буду танцевать, – мрачно сообщил недовольный абориген и сел на свое место.

Успокоившийся Дэс тоже ушел, захватив с собой Алентину, а Вандерс встал с кресла и направился к своей шкатулке. И куда так торопится наш драгоценный папа? – неожиданно проснулось во мне почти стертое свадебными хлопотами подозрение. Но я его решительно отбросила. Процедура выбора вступала в самую волнующую фазу, а до фейерверка еще было не меньше четырех часов.

– Ну что, давай сюда ту, что любит рассматривать картинки, – грозно глянул на меня Силмор. – И придумала же!

– А вот за недоверие к словам свахи, – притворно оскорбилась я, – с тебя причитается штраф. И пока ты его не оплатишь, никакой невесты не получишь.

– Да? – насмешливо ухмыльнулся деверь, делая рукой стремительный жест.

В тот же миг покрывало упало с последней невесты. Все ахнули и тут же разочарованно загудели: под первым на девушке было надето еще одно, более яркое и нарядное. Вот только снять его Силмору не удалось. Мои зеленые береты мгновенно разделились. Два встали рядом с Синой, демонстративно взявшись за ее покрывало, а два перед женихом.

– Плати!

– Да пожалуйста, – жених всыпал сразу две горсти золота, – не жаль. Веди ее сюда.

Но в этот миг платформа, повинуясь моему незаметному сигналу, стала меньше и выше.

– Неправильный ответ, – печально оповестила я деверя. Теперь мне нужно, чтобы зрители оценили важность момента, и от веселья плавно перешли к романтическому настроению. – Что тебе золото, если ты его как песок сыплешь? Эта невеста особенная, и золотом тут не отделаешься. За эту нужно что-то действительно ценное отдать. Ведь именно ей предстоит стать сначала твоей половинкой, потом матерью твоих детей и, наконец, бабушкой твоих внуков. Этого ни за какое золото не купишь.

– И что ты еще от меня хочешь? – рыкнул Силмор, но почти сразу присмирел под моим укоризненным взглядом.

– Я – совершенно ничего. А вот невеста, вступая в чужую семью и в чужой дом, как, по-твоему, имеет право хотя бы на понимание и заботу? Вот скажи, чего хочется девушке, когда она выходит замуж? Чтобы за нее отдали горсть золотых, как за собаку или песенку, либо чего-то другого?

– Драгоценностей? – с надеждой сказал деверь, и платформа мгновенно стала еще выше, поднявшись почти на метр.

– Как видишь, ответ неверный. А ты-то сам чего от нее ждешь, если тебе не важны ни танцы, ни пение, ни пироги?

– Ну… – Симор задумался. – Верности, конечно. Преданности, ласки, заботы…

Платформа угрожающе росла в высоту.

– Это ты можешь получить и не женясь, – вздохнула я. – Самое главное в семье другое.

– Скажи ты, – сдался он, – я что-то запутался.

– Да очень просто, Силмор. Любовь и только любовь приведет за собой и верность, и нежность, и преданность, и заботу.

– Так я же ее люблю! – возмутился жених во весь голос, и платформа мгновенно стала одного роста с полом веранды. – Ты ведь знаешь!

– А что же тогда нам тут целый час голову морочил? – еще громче возмутилась я. – То повариху тебе подавай, то красавицу, то танцовщицу. Сказал бы сразу – отдайте мою любимую, мы бы давно вино за ваше счастье пили!

И тихо добавила, чисто из вредности:

– Надеюсь, букет для любимой ты приготовил?

– Таресса, – вот теперь он растерялся по-настоящему, – я не подумал…

– Выручу, но будешь должен! – фыркнула я потихоньку, принимая из рук своих зеленых помощников роскошный букет белых роз, а во весь голос объявила: – Ну раз любовь, ничего не могу поделать – забирай свою любимую.

И уже в спину ринувшемуся к Сине жениху шепотом добавила:

– Да веди ее бережно, не козу тащишь.

Стоявшие подле невесты охранники ловко сняли с нее покрывало, и смущенная, но счастливо улыбающаяся Синжата подняла на Силмора застенчивый взгляд. И терпеливо ждала его приближения,