Утром подошли машины, забрали раненых, Данилу поч-
ти силой посадили в кузов и машина двинулась по ряской
дороге с колеями.
Дорога вышла на край полей, в кузове стонали раненые.
— Умер, — сказала медсестра, и накрыла лицо бойца
шинелью.
Лес пошел знакомый, постепенно всех укачало, дорога
пошла песчаная и более ровная, все задремали. Когда подъ-
езжали к районному центру паренька в кузове уже не было,
69
особенно никто и не заметил что он пропал. Он сидел у зад-
него борта, возле рослого парня раненого в голову и руку,
все начали выгружаться…
Данила шел через лес, места были знакомые, сюда они
ходили с дедом на охоту. Запахло тухлятиной, так обычно
пахнет на задaх скотного двора, на скотомогильнике, где
лежат разлагающиеся трупы коров и овец. Но скотомогиль-
ника здесь нет, ни ферм, ни коровников. Данила раздвинул
густые елки и вышел на поляну, возле поваленной сосны
лежал мертвый красноармеец. Лицо было залеплено муха-
ми, трупный запах был невыносим. Рядом, на траве, лежала
винтовка, Данила, оглянувшись по сторонам, осторожно
подошел и поднял винтовку, приоткрыл затвор и увидел
блеснувший патрон. На ремне у красноармейца висел нож в
