мотоцикл. Сержант-разведчик доложил, что километрах в трех впереди речка.

– Неширокая, метров в пятнадцать. Два хутора на той стороне.

– Мосты имеются?

– Напротив одного дощатый мосток, телегу только выдержит. Другой хутор за поворотом. Туда второй мотоцикл поехал. Немцев не видно.

Шли по высохшей за жаркое южное лето степи. Речка оказалась илистая, глубиной метра полтора.

– Пройдешь? – спросил Мищенко у старшины, командира плавающего танка.

Тот спрыгнул вниз, осмотрел берег, шагнул в ил, и, кое-как вытянув сапоги, покачал головой:

– Не пройдем, товарищ старший лейтенант.

– Что, плавать разучился?

– Ил глубокий. Завязнем.

– Эх, моряки!

– Надо галечную отмель искать или песок.

– Спасибо, что просветил.

Двинулись вдоль извилистой речушки под прикрытием редких тополей и кустов ивняка. Вскоре увидели поднимавшийся над хутором дым, а следом появился второй мотоцикл. Разведчики доложили, что немцы жгут дома. Стучали редкие выстрелы, короткие очереди.

– Жителей выгнали, по дороге уходят. А стреляют в сараи да по чердакам. На всякий случай.

Действительно, за хутором тянулась на запад кучка жителей с узлами, ручными тележками. Одну телегу, наполненную барахлом, тянула корова. Видимо, лошадей забрали завоеватели.

– Сколько там немцев?

– Два мотоцикла и грузовик. Скорее всего, отделение.

– Брод не видели?

Этот экипаж оказался более шустрым. Проверили в нескольких местах берег и, кажется, нашли подходящее место.

– Галька, мелкие камни, следы от колес. Хуторские там переправляются. Глубину измерить не успели, фрицы из пулемета огонь открыли. Вот, коляску в двух местах продырявили.

Долго не раздумывали. Велико было желание спасти хутор. И хотя в бой без необходимости вступать не разрешали (главное – разведка), но здесь проходила единственная дорога.

– Двинем, Паша?

Впервые обратился широколицый, губастый старший лейтенант Мищенко к Карелину по имени.

– Двинем, – коротко кивнул Павел.

Быстро обсудили план действий. Мотоциклы не пройдут, будут прикрывать переправу, а затем их перекатят на руках. Первым пойдет плавающий танк Т-40. За ним все три самоходки. Если какая из «сушек» застрянет, то танк вытянет ее на буксире.

– Сил хватит?

– Хватит, – кивнул старшина. – Мотор новый, восемьдесят пять лошадей.

При этих словах Хижняк неопределенно покачал головой.

– Сомневаешься? – спросил Мищенко.

– Может не вытянуть. У Т-40 вес всего пять тонн, а у нас вместе со снарядами и запасными баками не меньше одиннадцати наберется. Ладно, попробуем на среднем ходу, без рывков. Должны пройти.

Брод перемахнули в общем успешно. Но гул моторов в хуторе уже услышали. Ударил один, за ним второй пулемет. Но это был скорее сигнал, чем реальная оборона.

Грузовик «Шкода» уже выскочил из-за домов. По нему ударили из орудий. Осколки изорвали в клочья тент, выбили щепки из дощатого кузова. Шофер, бывалый солдат, крутнулся, уходя от очередного снаряда, дал газ, увеличив скорость километров до шестидесяти.

Может быть, и ушел, нырнув за амбар из кирпича-сырца, а дальше нырнул бы в переулок, где скрылся бы за домами и деревьями. Но помешал танк Т-40, давно устаревший, скорее напоминавший танкетку. Броня с палец толщиной, даже пушки нет. Зато быстрый на ходу и вооружен крупнокалиберным пулеметом ДШК (способным вести огонь и по самолетам), а также обычным «Дегтяревым».

Старшина гнал свою машину наперерез и хотя по скорости уступал «Шкоде», врезал по задним колесам точно. От попаданий тяжелых пуль ДШК полетели дымящиеся клочки резины. Чешский добротный грузовик, осев на задний мост, вилял, выигрывая