Ну а сержанта Карелина неожиданно перевели во вновь созданный учебный самоходно-артиллерийский батальон. Потрепанную форму оставили туже, лишь танковые эмблемы заменили на артиллерийские – два скрещенных пушечных ствола.

Когда впервые увидел самоходную установку СУ-76, долго, с удивлением рассматривал ее. Танк не танк, а что-то непонятное. Вместо башни массивная, открытая сверху и сзади рубка. Корпус от легкого танка Т-70 с бензиновым двигателем. Броня слабоватая, зато громоздится мощное орудие ЗИС-3. Все вместе получается самоходная пушка на гусеницах.

Те, кто постарше, плевались, жалели, что их не оставили на мощных Т-34 с толстой броней.

– Эту «коломбину» любая пушчонка пробьет, да бензин еще чертов! В секунды вспыхивает.

– Зато выскакивать легко, – смеялись остряки. – Крыша-то брезентовая. А можно и без крыши кататься, с ветерком.

Неофициально СУ-76, первую советскую самоходную установку, прозвали «сушка». А кто-то от злости, что предстоит идти в бой, имея броню тридцать пять миллиметров (а боковая всего шестнадцать!), костерил новую машину:

– Это не «сушка», а сучка. Пни сапогом – развалится.

Кто-то невесело посмеялся, соглашаясь, что долгой жизни на такой штуковине не жди. Командир учебного взвода: Мирон Кашута, воевавший на легких БТ-7, где броня толщиной с палец, обматерил паникера:

– Иди в пехоту! Сегодня же рапорт подпишу. Узнаешь, сколько раз обычный боец в атаку ходит.

– Раза два от силы, – подсказал кто-то.

– Ты сначала на сильные стороны глянь и для чего эту штуковину изобрели. Твой Т-34 почти тридцать тонн весит, и броня его не слишком-то спасает. Прицелы и снаряды у фрицев сильные.

Постепенно собрался в кучку весь взвод. Бывалого танкиста, с рассеченной щекой и сожженными кистями рук, слушали внимательно. Говорил, что думал, и не вешал героические басни, которые любили политработники.

– Орудие помощнее, чем на «тридцатьчетверке», – загибал скрюченные пальцы лейтенант. – Сам Сталин ЗИС-3 хвалил, а конструктора Грабина Государственной премией и орденом наградил. За плохую пушку не наградят. Скорострельность двадцать выстрелов в минуту. Это как?

Махал вторым пальцем, обводя глазами курсантов.

– «Тридцатьчетверки» соляркой заправляются, только горят они не хуже. Насмотрелся под Воронежем и на Дону. А нам тем более подставляться нельзя, «сушку» даже чешская 47-миллиметровка насквозь просадит. Но у нашей самоходки вес десять тонн. Всего-то! И высота два метра. Куда ниже, чем у других танков. В траве, если низинку умно выбрать, спрятаться можно. В атаке машина верткая, а вес такой, что нигде не завязнет, если механик не сапог.

При этих словах все заржали, глядя на курсанта, обещавшего проломить броню самоходки сапогом.

– Орудие сильное, скорострельное, скорость приличная. Эта «сучка», как наш сапог выразился, зубы имеет острые. Кусает по- волчьи, насмерть. Карела, ты грамотный парень, скажи, какую броню пушка ЗИС-3 берет?

Павел Карелин, к тому времени младший сержант, одергивал гимнастерку и перечислял:

– На полкилометра семьдесят миллиметров просадит. Считай, лобовину тяжелого Т-4. Даже на километр шестьдесят миллиметров пробьет.

– Во, – подтверждал лейтенант, дважды горевший и пролежавший в засыпанной воронке полдня под носом у фрицев. – А за полкилометра, и даже ближе, нашу самоходку спрятать очень легко.

– Убегать потом трудно, – все же язвил кто-то, понимая истинное положение дел.

– Трудно, – подтвержал Кашута. – Значит, бей наповал, уходи зигзагами, целься лучше. Эх, чего там рассусоливать! Я на «сорокапятку» под Смоленском молился, а если бы мне ЗИС-3 кто-нибудь дал? Только мечтать о такой пушке могли.

Насчет открытой рубки тоже выразился одобрительно:

– Броню ставили, но задымленность сильная от «трехдюймовок». На Т-34 видимости сквозь щели, считай, никакой нет. С открытыми люками катаются. А здесь обзор на все стороны. Тоже большое преимущество. На секунды фрица раньше заметишь, считай, первый выстрел твой.

Училище Павел Карелин закончил в январе сорок третьего. Тогда уже шел разговор о новых погонах со звездочками. Но погоны только собирались вводить, и Павел получил на петлицы блестящие малиновые кубари – младший лейтенант артиллерии, будущий командир самоходной установки.

Участвовал в нескольких боях, был ранен, сумев выбраться из горевшей самоходки. Привык к этой своеобразной машине и, порой заменяя наводчика, успешно всаживал снаряды в немецкие укрепления, поддерживал в атаках пехоту.

Сталкивался с немецкими танками, один подбил. А в другом бою, расстреливая дзот и вражеские траншеи, получил снаряд в лобовую броню. Сумели выскочить вместе с заряжающим из горящей машины, отлежал неделю в санчасти и снова вернулся в