Здание лицея Иоанна Крестителя походило на греческий храм. Идеально симметричный фасад из серого мрамора с дорическими колоннами и треугольным фронтоном.

«Scientia potestas est»[9] — девиз лицея был выгравирован по обеим сторонам монументальной лестницы, которая придавала школе вид святилища. Ледяной холод здания смягчали блики солнца, пробивающегося сквозь оранжевую листву, и щебетанье птиц, прыгавших по веткам. Все в этом аристократическом храме науки дышало покоем. Трудно было даже представить, что находишься в сердце Манхэттена, совсем неподалеку от светящихся реклам и всевозможных развлечений Таймс-сквер.

Однако прошло несколько секунд, и монашеской чинности как не бывало. По ступенькам побежали вниз ученицы, и вскоре болтливые стайки заняли весь тротуар. Смех, звонкие голоса. Девочки в одинаковой строгой форме с круглыми воротничками бойко обсуждают мальчиков, развлечения, покупки, свой круг общения в Твиттере и Фейсбуке.

Прислонившись спиной к мотоциклу, Никки прищурилась, стараясь отыскать Камиллу среди летучих батальонов подростков. Невольно ее ухо ловило обрывки разговоров. Беглые замечания юных девиц, к которым она — увы! — больше не относится. «Я так на него запала, Стефани!» — «В любви я спец, ты же знаешь!» — «Социолог — запарный препод». — «Лично мне это параллельно». — «Я такая ранимая»…

Наконец, к своей радости, она увидела Камиллу.

— Мама, что ты тут делаешь? — широко раскрыв глаза, изумилась Камилла. — Я видела, ты оставила мне сообщение…

— У нас очень мало времени, дорогая, я тебе сейчас все объясню. Ты не видела Джереми в эти дни?

— Нет, — ответила дочка.

Никки в двух словах рассказала об исчезновении брата, но, чтобы не пугать девочку, ни словом не обмолвилась ни о разоренной квартире, ни о найденных наркотиках.

— Пока эта история не закончится, папа хочет, чтобы ты провела несколько дней у бабушки.

— Ни за что! У меня на этой неделе сплошные контрольные! И потом, я договорилась о встрече с подругами!

Никки постаралась говорить как можно убедительнее:

— Послушай, Камилла. Я бы за тобой не приехала, если бы не считала, что тебе грозит опасность.

— Какая еще опасность? Брат сбежал, и что? Не в первый раз он бегает!

Никки вздохнула, посмотрев на часы. До поезда на Ист-Хэмптон оставалось меньше получаса, а следующий только в половине шестого.

— Надевай быстро! — сказала она, протягивая дочери шлем.

— Но…

— Никаких «но». Я твоя мать, и если я тебе говорю «делай это», ты делаешь без разговоров!

— Можно подумать, ты не мама, а папа! — жалобно вздохнула Камилла, устраиваясь на мотоцикле позади матери.

— Не надо меня оскорблять, пожалуйста.

Никки оседлала мотоцикл, торопясь расстаться с Верхним Ист-Сайдом. Помчались они по Лексингтон-стрит, пробираясь на большой скорости между машин в каньоне из стекла и бетона. Никки вся сосредоточилась на езде.

«Только без катастроф. Только не сейчас».

Развод отдалил ее и от Камиллы. Она любила ее всем сердцем, но обстоятельства складывались так, что она не смогла наладить с ней по-настоящему близких отношений. Виной тому были, конечно,