зеленые глаза. — Или нет?

— Возможно, — пробормотал он.

— Так какие же у тебя планы? — напомнила она, поскольку он лишь молчал и хмурился.

— Сейчас я подыскиваю возможных покупателей.

— Ты собираешься ее продать?

— Да, хотя пока никто особого интереса не проявил. Придется продавать по частям — землю, оборудование, здания. — Он откинул темные волосы со лба. — Меньше всего мне хотелось бы лишать людей работы, но… — Он тяжело вздохнул.

— Спасибо за информацию, — сказала Кристел. — Мне надо все взвесить и решить, согласна ли я.

— Решить будущее компании? — язвительно спросил Диего. Глаза его сверкали. — У тебя нет таких полномочий!

— Но я имею какие-то права как владелица десяти процентов акций? — Она покосилась на него. — У тебя большинство голосов, но раз ты так стараешься выкупить мою долю, значит, со мной полагается советоваться при принятии важных решений.

— Верно, — огрызнулся он, причем вид у него был такой, будто самым его сокровенным желанием было поставить ее к стенке и пристрелить. — Хоть это и простая формальность, ведь последнее слово всегда будет за мной.

— Видимо, ты хотел бы обойтись без этих формальностей, — усмехнулась Кристел. Двенадцать лет назад гнев Диего привел бы ее в замешательство, сегодня же она получала удовольствие от того, что сама вывела его из равновесия. Пусть ее голос не был решающим, зато она обладала некоторой властью над ним, и это было чертовски приятно. — Пока я здесь, мне хотелось бы побывать на заводе, — предупредила она деланно спокойно.

Он с такой силой сжал кулак, что костяшки пальцев побелели.

— Ты стараешься осложнить мне жизнь, — буркнул Диего.

— Напротив. Ты не видишь другого выхода, как закрыть завод, но две головы лучше, чем одна, — объявила Кристел. — Кто знает, может, меня осенит гениальная идея, как спасти завод. И тогда, — весело заключила она, — я, возможно, распрощаюсь с фотокамерой и журналистикой и стану исполнительным директором компании.

Он пробормотал что-то по-португальски, сильно смахивающее на: «Только через мой труп».

— Я могу оказаться настоящим сокровищем, — подмигнула ему Кристел.

— Избавиться от тебя проще простого, — усмехнулся Диего. — Разве ты когда-нибудь, хоть в диких фантазиях, хотела жить в Бразилии?

— Почему бы и нет? Я уже немного говорю по-португальски. Не хватает практики, но я способная, быстро освою…

— Двенадцать лет назад ты отказалась здесь жить.

— Неправда, — возразила Кристел, но он не обратил внимания на ее слова.

— Ты живешь в Штатах, сюда приехала на неделю. Одну короткую неделю, — подчеркнул Диего. — Потом ты сядешь на самолет и вернешься домой. А это значит…

— Я приехала в Рио на месяц, — перебила она.

— На месяц?

Она лукаво прищурилась, заметив выражение ужаса на его лице.

— Не надо так расстраиваться, я не собираюсь стеснять тебя весь этот месяц. Поживу здесь до окончания карнавала, потом переберусь в гостиницу или мотель. Да, в мотеле, должно быть, дешевле, — решила Кристел. — Их много по дороге в аэропорт, в одном из них я и осяду.

— Попытаться можешь, но тебе откажут через сутки, — сказал он.

Она удивленно подняла брови.

— Это почему?

— Потому что в Бразилии мотели строят не для туристов, а для любовников.