Скорее всего, это было связано с иллюзиями насчет мужчины, который сейчас уводил ее за руку. Нужно забыть о нем и двигаться дальше. Она не может прожить жизнь в дурацких мечтах о том, что Гейб однажды ее заметит и решит, что она ему нужна.

Миа пожирала его глазами, совсем как пьяница, истомившийся по рюмке. Ей казалось, что она слишком долго его не видела. Гейб был из тех, кто заполнял собой все, где бы ни появился. У него были черные волосы, которые он стриг коротко, чтобы при минимальном уходе выглядеть респектабельным и утонченным.

Однако все равно казался опасным «плохим парнем», и женщины сходили по нему с ума. «Да забил я на все это» – таков был его принцип. И потому, если Гейбу чего-то хотелось, он всегда это получал. Уверенность и высокомерие – вот качества, которые притягивали Миа. Она ничего не могла с собой сделать. Бог свидетель, она пыталась годами, но ее одержимость не отступала.

– Миа, – тихо произнес Гейб. – Не ожидал, что ты придешь. Джейс ничего не сказал.

– Он не знает, – улыбнулась она. – Хотела сделать ему сюрприз. Кстати, а где он?

В глазах Гейба мелькнуло замешательство.

– Его вызвали по делу. Не уверен, что он вернется.

Ее улыбка погасла.

– Вот жалость, – вздохнула Миа и инстинктивно оглядела себя. – Похоже, напрасно я наряжалась для сегодняшнего приема.

– Красивое платье, – окинув ее ленивым взглядом, как будто раздел, бросил Гейб.

– Тогда я пойду. Незачем оставаться, если Джейс не появится.

– Оставайся со мной, – без обиняков заявил Гейб.

Ее глаза расширились. Гейб никогда не снисходил до того, чтобы тратить на нее время. Напротив, ей всегда казалось, что он ее избегал. Одного этого хватало, чтобы развился комплекс. Нет, он оставался любезным. Посылал ей подарки по торжественным случаям. Проверял, не нуждается ли она в чем, и вовсе не потому, что Джейс забывал. Но он никогда не уделял ей больше минуты.

– Потанцуем? – спросил Гейб.

Миа ошарашенно смотрела на него, пытаясь понять, где же прячется настоящий Гейб Хэмилтон. Гейб не танцевал. Он умел, просто делал это редко.

Танцпол заполнился парами – иные были старше Гейба, другие – ровесники. Своих сверстников Миа вообще не видела. Ничего удивительного: здесь развлекался сверхобеспеченный, блистательный класс, куда не попасть в двадцать четыре года.

– Конечно, давай потанцуем, – согласилась Миа.