Гейб повернулся и увидел ее в дверях. Она с удивлением заметила облегчение в его взгляде. Неужели он боялся, что она не придет?

Он шагнул к ней и буквально втащил в кабинет, плотно закрыв дверь. Миа не успела слова сказать, как Гейб порывисто обнял ее и впился в губы.

Миа негромко застонала, когда его руки властно сжали ее плечи, потом устремились выше, к шее, и наконец замерли на лице. Гейб целовал ее, словно изголодавшийся. Словно его держали в плену, не пуская к ней, а теперь он вырвался на свободу. Такие поцелуи существовали лишь в фантазиях Миа. Еще никто и никогда не целовал ее с такой всепоглощающей страстью.

Это не было лишь демонстрацией его доминирования. Это была мольба о капитуляции. Он хотел Миа и показывал ей силу своего желания. Если у нее оставались крупицы сомнений, действительно ли Гейб ее хочет или просто решил от скуки завести новую интрижку, то теперь она полностью убедилась: да, хочет.

Гейб обнял ее за талию, крепко прижав к себе. Рука обхватила спину железным обручем.

Низом живота Миа чувствовала, что член его встал. Эрекция была мощной, дорогая брючная ткань вздулась. Дыхание Гейба опалило Миа, едва он оторвался от ее губ, и оба поспешили сделать вдох.

У Гейба блестели глаза.

– Я думал, ты не придешь.

Глава первая

Четыре дня назад…

Гейб Хэмилтон уготовил себе мучения в аду, но ему было на это наплевать. «Всемирная сеть курортов и отелей» компании «ХКМ» праздновала открытие «Бентли» – своего нового отеля. Едва Миа Крестуэлл появилась в его бальном зале, взгляд Гейба моментально приклеился к ней.

Младшая сестра его лучшего друга, Миа долгие годы была запретным плодом. Но вот она выросла, и Гейб положил на нее глаз. Миа превратилась для него в идефикс. Он пытался бороться с собой, однако понял, что бессилен противостоять мощному притяжению, исходящему от этой девушки.

Потом Гейб прекратил борьбу.

Сегодня Миа была одна, без Джейса, и это лишь утвердило Гейба в мысли, что время выбрано правильно. Пора было сделать решительный шаг.

Он отпил из фужера и начал вежливо внимать группе людей, с которыми остановился поговорить. Точнее, отметиться, так как в подобных беседах он редко шел дальше обычных любезностей.