одежду.

Гейб только что пережил ярчайший оргазм, но стоило Миа вернуться, как он был готов повторить. Он заставил себя сдержаться и сел за стол, решив соблюдать некоторые приличия и не уподобляться животному в пору случки.

Взглянув на календарь, Гейб понял, что еще не сказал Миа об их поездке в Париж. Он хотел сделать ей сюрприз и надеялся, что она обрадуется, как он себе это вообразил.

– На следующей неделе я лечу по делам в Париж, – небрежно сообщил Гейб.

– Да ну? – Миа оторвалась от бумаг. – Надолго?

Расстроилась ли она, или ему просто хотелось так думать?

– Ты полетишь со мной, – договорил он с улыбкой.

– Серьезно? – Глаза ее расширились.

– Да. Мы улетаем в понедельник, во второй половине дня. Надеюсь, паспорт у тебя не просрочен?

– Нет, конечно.

Она разволновалась и просветлела.

– Выходные мы проведем вместе. Походим по магазинам, купим тебе все необходимое, – сказал Гейб тоном взрослого, решившего побаловать ребенка.

Миа почему-то перестала улыбаться и даже опустила глаза. То ли она чувствовала себя виноватой, то ли просто избегала смотреть на него. Нахмурясь, Гейб взирал на нее и ждал, пытаясь понять, в чем дело.

– У меня планы на вечер пятницы, – призналась она севшим голосом. – Он был забит давно. То есть раньше, чем мы с тобой…

Гейб уже собирался спросить, что это за планы, и заставить ее рассказать все. Он имел полное право знать. Но на лице Миа отражалось такое смятение, что он решил не переступать черту. Меньше всего ему хотелось загонять ее в оборону и доводить до вранья, а она, будучи припертой к стене, могла солгать.

– Надеюсь, занята только пятница? – сухо осведомился Гейб. – (Миа кивнула.) – Хорошо. Тогда приедешь ко мне в субботу утром. Проведешь со мной выходные, а в понедельник полетим в Париж.

Ее глаза радостно заблестели, на лице вновь появилась ослепительная улыбка.

– Я теперь буду считать дни, – сказала Миа. – Париж – это круто! Мы успеем его посмотреть?

Гейб улыбнулся ее энтузиазму.

– Наверное, нет, но разберемся на месте.