подоконник одного из небольших башенных окошек… Я все понимаю, но… не желал бы мой супруг находиться поближе к земле?! Дыхание вырывалось уже со свистом… да, не приспособлена я к таким лестницам.

Наверху раздался осторожный стук в дверь, ее же, судя по скрипу, и открыли, после чего послышались усталый голос кесаря и полный праведного гнева глас Илери… Все, кажется пора бежать во дворик и открывать портал к шенге…

Голос лорийца нарастал как снежный ком в горах, грозясь снести меня лавиной мрачных эпитетов, но тут… кесарь сказал всего одно предложение, однако я его отчетливо расслышала:

— Пусть забавляется… меньше к оркам будет бегать.

Илери не сдался, но говорил теперь в разы тише и, видимо, перешел к аргументам и разумным доводам.

— Где она? — а голос у кесаря совсем усталый.

— Идет следом… — гордо ответил Илери…

И я услышала торопливые шаги.

Узнать бы, чьи?

Оказалось, ко мне собственной персоной спускается супруг…

— Он сам виноват, — начала поспешно ябедничать я, — он меня вообще оскорбил прилюдно…

Кесарь остановился, начал идти медленнее, но все же целенаправленно спускался ко мне. А вот вместо гневного «Я убью тебя!» послышалось:

— Встань, простынешь!

Я была поражена настолько, что даже не шевельнулась…

Как завороженная смотрела в его сверкающие глаза и… и продолжала сидеть…

— Катриона, — кесарь подошел совсем близко, взял за предплечье и практически сам поднял, — что такого непонятного я сказал, что ты и не подумала выполнить?

Да как бы… мыслей вообще не было, вот и не подумала… Ох, он же мысли то ли чувствует, то ли читает…

— Второе, — вежливо пояснил кесарь.

Как весело тут жить… Так весело, что ежедневно растет желание пойти и покормить рыбок на дне озера…

— Не лучшая идея, — он улыбнулся.

Это да, его еще не докопали до нужной глубины… О чем я думаю?!

— Вопрос, — не сдержалась я, — в спальне… после свадьбы вы тоже все прочитали?

— Про Белого Духа было забавно, — кесарь продолжал загадочно улыбаться, — и предположение про испитие крови также. Про первую брачную ночь с рыжим — не впечатлило.

Я покраснела, устало посмотрела на лестницу, подумала, что еще и спуск обратно предстоит.

— На будущее, — кесарь взял мою ладонь, оцарапал кольцом и позволил каплям крови упасть на ступени, — для тех, кому я позволяю, путь в десять раз короче.

Сообщил мой… супруг и притянул пораненную ладонь к губам.

Только не думать… ни о чем сейчас не думать… Но приятно, тут не поспоришь… и губы нежные такие… если бы еще не посматривал с таким исследовательским видом… и не улыбался…

— Ты невозможна! — смеясь, заметил кесарь. — Но очаровательна!

Осторожно забираю свою ладонь и думаю… исключительно о красотах Готмира… о Готмире, а не о рыжем… Невольно вспомнились муравьи… так, я не о том думаю… И наш поцелуй в той грязной таверне… и тепло его рук, когда обнимал, и… Невольно вспомнился поцелуй с Аршханом на поляне, когда мы оживили стражников. О чем я думаю, а?! А вот интересно, кто из них целуется лучше?

— Разрешу твои сомнения, — внезапно прошептал кесарь и…

Сверкающие глаза оказались совсем близко, а его губы… накрыли мои… Это было так странно, неожиданно… волнующе… И его прикосновения… легкие, дразнящие, вынуждающие приоткрыть губы, чтобы в ту же секунду этим воспользоваться, и то, что он делал… Я постанывала, уже когда кесарь игриво