Я покраснела, но все же попыталась объяснить:

— По возвращении в Оитлон я была помолвлена с… Аршханом, понимаешь. Идея была такова — Динар женится на тебе, я выхожу замуж за Аршхана и соответственно покидаю политическую арену.

— Кат! — это был крик разъяренной принцессы. — Кат, не смеши меня. С самого начала было ясно, что между вами двумя происходит. Динар смотрел только на тебя, не замечая никого вокруг, а ты в его присутствии словно оживала! Назови мне хоть одного мужчину, которому ты позволяла открыто насмехаться над собой, хоть одного! А с Динаром это был ваш своеобразный стиль общения. Но знаешь, я еще на что-то надеялась до того вашего безобразия перед состязанием с либерийцами. Ты попросту таяла в объятиях далларийца, и ты была счастливая, как никогда. И даже твой ракард, что свел с ума всех женщин, он изначально проигрывал Динару. Рядом с айсиром Грахсовеном ты расслаблялась и была собой, а появлялся ракард, и, несмотря на влюбленный взгляд, напряжение присутствовало, Кат.

Лора помолчала, ожидая моих слов, но, не дождавшись, продолжила:

— Когда Динар был со мной, он постоянно говорил о тебе. Постоянно. О том, какая ты забавная, о том, какая ты чудесная, о том, какая ты несносная, упрямая и безголовая… «Кат, Катенок, моя Катриона»… Слово «моя» проскальзывало очень часто.

И вот тут меня заинтересовала одна деталь:

— Ты все это… выслушивала?

— Конечно, — Лориана снисходительно улыбнулась, — я слушала очень внимательно и никогда не перебивала. Мужчины, Кат, странные существа — чем дольше они рассказывают о любви, тем сильнее привязываются к той, кто умеет слушать. А я слушать умею.

Почему-то я была возмущена:

— Ты знала, что он любит меня, и в то же время пыталась влюбить Динара в себя?!

— Это был мой жених, Катриона! — Лора даже голос повысила. — Мой… а ты целовалась с моим мужчиной и с моим будущим мужем пила в богом забытой таверне! Так что не нужно мне указывать на аморальность действий, если сама далека от норм этики!

Мы помолчали.

— Я знала, почему ты не заходила во время моей болезни, — неожиданно виноватым тоном продолжила сестра, — я видела цветы и расспросила служанок. В отличие от тебя, они в сердечных делах разбираются и сразу сообразили, что произошло. Одним этим поступком ты выдала все свои чувства к айсиру Грахсовену. Но… я ничего не сказала Динару, прости…

Кажется, я сейчас придушу собственную сестру! Ладно, Динару она не сказала, но мне-то могла сказать… что я в рыжего влюбилась…

— Не смотри на меня так, — попросила Лора, — знаешь, когда все это произошло, я осталась практически одна. Мама не всегда была рядом, отец старался меня не замечать и постоянно просил надеть капюшон, служанки просто тряслись от страха. И поползли слухи, один другого страшнее… А Динар, он, когда взял меня за руку, не отвернулся, не скривился от брезгливости и отвращения и был таким… нежным. Не осуждай меня, Кат, но я влюбилась второй раз в жизни и опять-таки в мужчину, который достался тебе.

— За всю мою жизнь на меня обратили внимание только двое, Лора, — укоризненно произнесла я, — Аршхан и… и Динар, а в твоей жизни мужчин были сотни, поклонников — тысячи! Мужчины всегда выбирали тебя, даже те, кто приходил свататься ко мне!

— Кесарь выбрал тебя, — глухо ответила Лориана, — меня он отверг с первого взгляда. Знаешь, как это больно, Кат? Меня с детства готовили для него, с самого моего рождения! Как доставить мужчине удовольствие, как говорить с мужчиной, как удерживать его интерес… И когда я вернулась, отвергнутая тем, для кого меня растили, Велерея была в ярости…

— Радуйся, что жива и живешь, — несколько резко сказала я, — кесарь не тот человек, рядом с которым безопасно находиться.

— Не безопасно, но так… волнующе…

Я поднялась. Этот разговор нужно было прекратить давно, и мне следовало собраться с мыслями и