хочу такого же отношения к себе. Это значит, ты должна верить, что я приму наилучшее решение на основании сведений, какими располагаю на тот момент, и не пытаясь быть вездесущим. Или совершенным.

— Я предпочту видеть тебя живым, со щитом в руке, а не твое мертвое тело, прикрытое этим щитом, — с прежним упрямством произнесла Джулия.

Габриель засмеялся:

— Думаю, darling, мы свою битву при Фермопилах уже прошли. Но я разделяю твои чувства и прошу того же от тебя, моя маленькая воительница. — Он поцеловал Джулию в шею. — Возьми мое кольцо. — Габриель быстро снял с левой руки кольцо и через плечо подал Джулии. — Я носил его в знак подтверждения, что мое сердце и моя жизнь принадлежат тебе.

Джулия нерешительно взяла у него кольцо и надела на свой большой палец.

— Я продам этот чертов дом. Я покупал его лишь затем, чтобы быть поближе к тебе. Но я могу найти квартиру, пока мы с тобой подыскиваем другой дом.

— Ты же совсем недавно сюда вселился, — вздохнула Джулия. — И этот сад тебе нравится.

— Тогда скажи мне, чего хочешь ты. Нам некуда спешить. Мы можем не строить планов на будущее и ничего друг другу не обещать. Но, пожалуйста, прости меня. Научи меня своей мудрости. Обещаю тебе быть самым добросовестным учеником.

Джулия молча стояла не шевелясь. Так прошло несколько минут. Потом Габриель взял ее за руку и повел наверх, в спальню.

— Что ты задумал? — спросила она, когда они подошли к двери спальни.

— Мне очень нужно тебя обнять. Думаю, и тебе нужно оказаться в моих объятиях. Этот дурацкий диван в гостиной слишком узок для нас двоих. Прошу тебя.

Габриель подвел ее к кровати, лег на спину и призывно раскинул руки.

— А как же Ребекка? — спросила Джулия, все еще не решаясь лечь.

— Она нас не потревожит.

Джулии не хотелось ложиться с ним в постель лишь потому, что он ее позвал. Она решила потянуть время.

— Что это у тебя там? — спросила она, указав на противоположную стену.

Судя по всему, это были два штабеля крупных картинных рам, прислоненные к стене и прикрытые тряпкой.

— Посмотри.

Джулия присела на корточки и отдернула тряпку. Она увидела черно-белые фотографии, по пять штук в штабеле. Джулия была на всех, Габриель — на некоторых.

Большинство снимков она видела впервые. Их Габриель напечатал уже после своего вынужденного расставания с нею. Фото из Белиза, из Италии и несколько снимков из своеобразного рождественского подарка, который она сделала Габриелю. Все они были красивы и эротичны.

— Когда я думал, что потерял тебя, мне было тяжело на них смотреть. Но, как видишь, я их сохранил.

Габриель следил за Джулией, разглядывающей снимки, в особенности его самый любимый, сделанный в Белизе. Тогда он запечатлел Джулию лежащей на животе.

— А куда делись прежние снимки? Те, что висели у тебя в спальне раньше, до встречи со мной?

— Их давно нет. У меня отпала надобность в них и желание на них смотреть.

Джулия снова накрыла снимки тряпкой и подошла к кровати. Чувствовалось, в ней борются разные чувства.

— Не бойся, — сказал Габриель, протягивая к ней руку. — Мне просто хочется тебя обнять.

Джулия позволила себя обнять и устроилась рядом, прижавшись к его груди.

— Вот так лучше, — тихо сказал Габриель, целуя ее в лоб. — Я хочу заслужить твое доверие и уважение. Хочу быть твоим мужем.

Джулия замерла и на время затаила дыхание, пока его слова погружались в ее сознание.