Гюнтер на мгновение застыл, потом медленно повернулся ко мне. Насмешливая улыбка исчезла, глаза стали угрожающими и холодными. Сделав несколько шагов вперед, он остановился прямо передо мной и взглянул на меня сверху вниз. Его губы были сжаты в тонкую ниточку.

— Ваш рыцарь в сверкающих доспехах больше не сможет вам помочь. Должен признать, это весьма упорный молодой человек, которому следовало бы заниматься своими делами. — Он тщательно растоптал упавший на пол столбик пепла с сигареты. Весьма предусмотрительно с его стороны. — Он оказался даже более надоедливым, чем вы… хотя такое и кажется невозможным. И я рад, что больше он нам не доставит неприятностей.

Больше выдержать я не могла. Слишком уж много всего на меня обрушилось. Не в силах делать вид, что мне все равно, я расплакалась и закрыла лицо руками.

— Возможно, вам будет интересно узнать, что его усилия вам помочь были воистину героическими и, пожалуй, бескорыстными, поскольку я знаю, как вы чопорны и не склонны потакать желаниям мужчины.

Стоящий за моей спиной Айвен хихикнул, но мне было все равно. Меня не интересовал никто, кроме Стивена. И я могла только подосадовать на полное отсутствие у меня проницательности. Во всем происшедшем и с ним, и со мной виновата только я одна, и теперь уже ничего нельзя исправить. Господи, какая же дура!

— А теперь, — продолжил Гюнтер, — переходим к вам. — Харви переступил с ноги на ногу и нервно взглянул на часы. Айвен вроде бы тоже чувствовал себя не в своей тарелке. И только Гюнтер выглядел спокойным и уверенным, как всегда. — То, что ваша машина оказалась на месте аварии, — большая удача… для них. Но вы хорошо рассмотрели присутствующих там. А это уже неудача… для вас.

— Но и другие люди могли видеть…

— Нет. Машины в Бонне не должны были хватиться в течение трех часов. К тому времени как полиция сложила два и два и сообразила, что Айвен Левос и Харви Эллис покинули город на ней, она была бы надежно устроена в сарае на заднем дворе. Как только Левос сообщил мне о случившемся, я поехал на место аварии, чтобы отбуксировать сюда проклятую тачку. Ваше неожиданное появление там вызвало некоторую задержку, впрочем, не слишком серьезную. Как только вы уехали, я доставил машину сюда. Здесь очень укромное место. Представляете, я не встретил по пути ни одной живой души.

— А моя машина…

— Она нам была совершенно не нужна, и мы, конечно же, не хотели, чтобы вы сообщили об угоне в полицию. Поэтому вернули ее вам. Возможно, она стала немного грязнее, чем раньше, но не пострадала.

— Кто стрелял в меня? — резко спросила я.

Гюнтер благодушно рассмеялся:

— Это Айвен проявил излишнее усердие. В тот момент не было никакой необходимости убивать кого- то. Полиция пока не связала машину с убийством, и мы решили, что вполне успеем покинуть страну, прежде чем она это сделает. А вот на следующий день, когда фотография машины появилась в газетах, возникла острая необходимость убить не только вас, но и мистера Мейтланда.

— А Стивена-то зачем? Он же не видел убийц. И не смог бы их опознать. Он не владел информацией.

— Не совсем так, Сюзанна. Этот человек знал достаточно много, чтобы прийти сюда и начать задавать вопросы. Харви застал его здесь, когда вернулся после своего дурацкого визита в деревню за выпивкой. Но посчитал, что достаточно задурил ему голову, и отпустил. — Голос Гюнтера звенел от злости, а Харви Эллис вспыхнул и опустил голову, сжав руки в кулаки за спиной. — Когда я вернулся после проведенного с вами вечера и узнал, что случилось, было уже слишком поздно.

— Почему же? — машинально спросила я.

— Стивена Мейтланда нигде не было. Я поехал прямо к нему, но он не вернулся в свой пансион до утра. А увидев утренние газеты, я понял, что придется убить вас обоих. К сожалению, я допустил ошибку.

— И убили Кристину вместо меня?

Гюнтер сокрушенно кивнул:

— Да. Я не смог всего предусмотреть. Зато вы оказались хорошей девочкой, Сюзанна, и позвонили, чтобы сообщить, где находитесь. Но мистера Мейтланда нигде не было. Когда вы предложили, чтобы я поехал на юг с вами, мне это показалось хорошей идеей. В конце концов, вы не могли наделать глупостей, пока я рядом, да и мистер Мейтланд рано или поздно объявился бы. Вы были приманкой, Сюзанна, обычной приманкой, не более. Я позвонил Левосу и Эллису из бара в Швебиш-Халле, рассказал, что намерен предпринять, и велел ждать, пока они не услышат от меня других распоряжений. Мой план на сей раз сработал. К тому моменту как мы въехали в Нордлинген, можно сказать, что дело уже было в шляпе. Я оставил вас в отеле не только для того, чтобы забрать свою машину, но и чтобы убить этого господина.

— Но он оказался слишком умным для вас, не правда ли? — радостно выпалила я и засмеялась.

Гюнтер ударил меня по лицу.

— Вы ошибаетесь, дорогая. Вовсе нет. Когда вы позвонили из Аугсбурга, у нас уже не было времени на размышления, и я решил оставить ложный след, направив Мейтланда в «Фюрстенхаус». Я послал Харви и Айвена в Аугсбург, чтобы забрать вас, и приехал сюда. Надо уничтожить все следы нашего пребывания здесь. Теперь мы разделимся. После того как вас не станет, я спокойно проеду до отеля «Фюрстенхаус» в Обераммергау, где мистер Мейтланд, несомненно, будет ждать меня, избавлюсь от него, сяду в самолет и прощай…

— Почему вы так уверены, что Стивен будет делать то, что вы хотите?

Гюнтер добродушно улыбнулся:

— Потому что я все предусмотрел. Харви Эллис забрал ваши вещи из гостиницы в Аугсбурге и сказал, куда вы поехали и где остановитесь. Он предупредил портье, чтобы всем, кто вас будет спрашивать, сообщали эту информацию. Ну а теперь… — Он поднял портфель, положил его на колени, открыл, достал два больших конверта и передал один Харви Эллису, а другой Айвену Левосу. Мужчины поспешно проверили содержимое, и Левос спросил:

— А документы?

Гюнтер вытащил из внутреннего кармана два паспорта и вручил им. Получив деньги и паспорта, мужчины собрались уходить. Гюнтер встал и тщательно поправил манжеты своей рубашки.

— Надеюсь, вы извините меня, Сюзанна. Я должен проводить друзей.

Харви вопросительно взглянул на него:

— А ты? Разве ты остаешься?

— Вряд ли нам сейчас стоит передвигаться группой, Харви. Я скоро тоже уйду. Осталось только одно небольшое дельце.

Харви Эллис оглянулся на меня, хотел что-то сказать, но передумал, и вся троица вышла из комнаты.

Я молча смотрела прямо перед собой, не видя ничего. Снаружи доносились голоса. Несколько раз прозвучало имя Стивена. Я прислушалась, стараясь разобрать, что они говорят, но тщетно. Хлопнула дверь, и шаги послышались уже во дворе. На этот раз голоса звучали громко и отчетливо.

— Не забудьте, что вы должны расстаться друг с другом до мюнхенского аэропорта.

— Да помню я, помню, — раздраженно ответил Харви. — А как насчет него?

— Неужели ты думаешь, что после стольких оплошностей, совершенных вами в последние дни, я доверю вам такое важное дело?

— Я думаю, что ты искушаешь судьбу, дорогой шеф.

— Вы сделали то, за что вам заплатили. Если есть жалобы, лучше скажите мне сейчас. — Голос Гюнтера был резок, и Харви не ответил. Потом зазвучала немецкая речь. Это Гюнтер заговорил с Айвеном Левосом, голос которого был тоже не слишком довольным. А потом Харви выкрикнул, как будто больше не мог сдерживаться:

— То, что я отпустил его, может, и плохо. Но ты не остановил его, когда знал, что он у нас на хвосте, а это еще хуже.

Гюнтер выругался, а потом, словно обращаясь к нашкодившему ребенку, терпеливо проговорил: