страха. Она не сводила с него глаз, как если бы уравновешивала его боль. Тогда он подмигнул ей.
— Хорошие новости и плохие новости, майор, — сказал доктор, выпрямляясь. — Ничего важного не задето, но вы потеряли слишком много крови. Я вынужден открыть рану немного шире и прижечь.
Кейт побледнела. Гарри крепче сжал ее руку.
— Это необходимо? — спросила она таким дрожащим голосом, которого ему еще не приходилось слышать.
Гарри не слышал ответа. Видя, как она побледнела еще больше, он еще раз с силой сжал ее руку.
— Выйдите, — велел он. — Мадж поможет доктору. Вы ступайте к Би. Мне уже приходилось вынести это. Но не вам. Я бы предпочел не поднимать вас с пола.
Ее смех был мрачным и наводил на мысль о ночных кошмарах.
— Я уже говорила вам раньше, Гарри. Больше я не допущу, чтобы меня выставляли вон. Я остаюсь.
— Нет. — Чаффи схватил ее за руку и дернул. — Мужчине не нравится, когда любимая женщина наблюдает, как он визжит. А Гарри, похоже, будет визжать, как резаная свинья.
— Как свинья? — рассердился Гарри. — Нельзя было сказать хотя бы «как кабан»?
Гарри застонал. Кейт пыталась вырваться от Чаффи. Чаффи, по-детски улыбаясь, выдворил Кейт и Би за дверь, и Дрейк тут же запер ее.
— Жаль, что у меня не было такого парня на Мон-Сен- Жан[14], — размышлял вслух О’Рурк. — Тогда я мог бы избавляться от офицеров. А теперь приступим, майор. Надеюсь, у нас есть бренди? Он вам понадобится.
Гарри закрыл глаза. Хотел бы он быть одним из тех неженок, которые, чуть что, теряют сознание.
Кейт ненавидела сдаваться. При звуке поворачиваемого ключа она чуть не бросилась к двери, ведущей в холл. Но, увидев слонявшихся по комнате Би и Бивенс, поняла, что ее все равно не пустят к Гарри.
— Давайте используем это время, чтобы обдумать все известное нам о том стишке, — снимая очки, предложил Чаффи.
— Не переносите вида операций, Чафф?
Тот яростно замотал головой.
— Слабый желудок.
Кейт ничем не могла помочь. Она чмокнула его в щеку.
— Вы хороший друг.
И тут же услышала приглушенный крик, донесшийся из комнаты Гарри. Она инстинктивно бросилась в том направлении, но ее снова остановил Чаффи.
— Видели все эти шрамы? — спросил он, надевая очки. — Ему уже приходилось выносить это.
Кейт с отсутствующим видом кивнула. За дверью снова стало тихо. Все позади? Он… умер?
Ее ноги подломились, и она опустилась в кресло.
Он не оставит ее.
Конечно, оставит. Он сбежит и пойдет бродить по свету, как обещал. Ей нужно помнить то, в чем она так долго себя убеждала: единственный человек, на которого она может положиться, — это она сама. Не важно, что она любит Гарри всем сердцем. Не важно, что он самый лучший человек на свете. Наступит время, когда он уйдет, предоставит ей самой о себе заботиться. Ей надо привыкать к этому уже сейчас.
— Каталог, — сказала Би, присаживаясь рядом.
Кейт недоуменно моргнула. «Не сейчас, — хотелось ей сказать. — Оставьте меня одну». Она все еще напряженно ждала, не послышатся ли снова стоны из соседней комнаты, но надеялась, что с Гарри все в порядке.
Би нетерпеливо похлопала ее по руке.
— Каталог сонетов.
Каталог сонетов. О чем это она?
— Вы имеете в виду стихи? — спросил Чаффи, вытирая пот со лба.
Би кивнула, а Кейт взволновалась.
— Вы узнали нужные строчки?
Старая женщина покачала головой. Кейт завела глаза, напрягая память. «Разве не сладкий плод — моя первая любовь? Нет, весь я не умру». Неверно. Порядок не тот, чего-то не хватает.
— Моя библиотека достойна герцогства, — сказала Би, явно что-то задумавшая.
— Это из «Бури», — предположил Чаффи.
— Библиотека, — эхом отозвалась Кейт. — Конечно. Пойдемте. Бивенс, если меня спросят, скажите, куда мы пошли.
— А куда мы идем? — спросил Чаффи, когда Кейт открыла дверь.
— В библиотеку, — сказала она. — Здесь я храню все книги, которые прочитала за последние пять лет. Сначала нам надо проверить их.
Вместо того чтобы сразу пойти вниз, Кейт не удержалась и двинулась в другом направлении в надежде узнать что-нибудь.
— Я не буду заходить внутрь, — обещала она Би. — Я только хочу…
Она услышала это прежде, чем увидела. Сделав шаг в пустую спальню, нашла там Маджа, которого рвало над ночным горшком.
— С ним все хорошо?
Мадж молча кивнул.
— А с вами?
Он скривил рот.
— Никак не привыкну.
И тогда Кейт поняла, что причина, по которой Мадж не проявлял к ней интереса, заключалась в том, что он любил другого человека. Маджу приходилось хуже, чем ей.
— Он знает?
Глаза Маджа сделались огромными, он побледнел. Но отрицательно покачал головой:
— Гарри не такой… как я. Я понимаю это. — Прерывисто вздохнув, Мадж поднялся на ноги. — Вы отошлете меня?
— Только если вы попросите. Трудно любить кого-то, когда знаешь, что он никогда не полюбит тебя так же. Я знаю.
Ну разве не смешно? Это маленькое происшествие с Маджем открыло ей, что она никогда не переставала любить Гарри и, что бы ни случилось, будет любить его до самой смерти.
И единственный, кто понимал это, был невероятно красивый мальчик с печальными глазами.
— Ладно, Мадж, — неуверенно улыбнулась Кейт. — Пусть все будет как прежде.
На миг боль в печальных глазах мальчика стала невыносимой. Потом он кивнул, улыбнулся, и его улыбка была искренней. Кейт крепко обняла его и тут же отпустила и отвернулась.
— Можно мне войти? — спросила она.
— Не стоит. Доктор дал ему настойку опия и бренди.
Кейт улыбнулась.
— Тогда займусь своими делами. Но потом никто не заставит меня отойти от него.
— Да, мэм.
Что ей теперь делать? — гадала она, идя вниз по лестнице. Будет ли ей легче жить с Гарри или труднее? Обернется ли его доброта благословением или свежими ранами? Хватит ли у нее мужества, каким обладает Мадж, чтобы жить в тени Гарри и скрывать, что он на самом деле значит для нее? Сколько раз она сможет провожать его, не угаснув душой? Старая рана уже открывается, кровоточит, шрам, который за долгие годы должен был зарасти, не зарос. Стоило Гарри оказаться раненным, как она снова превратилась в ту самую пятнадцатилетнюю девочку, которая упорно хотела быть счастливой, и ее счастье зависело от него. Он страдал — и она утратила душевное равновесие, хладнокровие, забыла про свои планы.
Кейт ненавидела это. Она много потрудилась, чтобы стать свободной, чтобы не позволять себе
