Рысьи глаза смотрели на меня не мигая. Ему от всей души хотелось мне поверить. Просто до зеленой тоски хотелось.

– А ты думаешь, на какие шиши я вчера купил себе сотовый телефон и компьютер? – спросил я невинно.

– Нет, я серьезно, – сказал Панкратов.

– Я тоже серьезно.

– И я про такую штуку слышал, – Лоскутков вернулся к делу. – Про кассовые аппараты. Мне один подонок на допросе рассказывал. Они этого умельца целый месяц искали. Хотели на хвост сесть и заставить на себя работать. Так и не нашли. Только откуда у тебя эти сведения? – обратился майор ко мне.

– Работать надо даже по ночам. Бегать по городу, а не ждать, когда тебе в кабинет принесут протокольчик и доставят задержанного.

Тут мент доказал, что он тоже иногда не дурак.

– Осоченко? Я его на завтра на допрос вызвал.

Мне захотелось крикнуть клиенту:

«Гоша, это не я… Лоскутков и сам – почти умный…»

К сожалению, Гоши рядом не оказалось.

– Давай дальше… – попросил Панкратов. – Ты даже не представляешь, во что ты влез… Если это тот человек… Я с этим проклятым программистом второй год бьюсь, найти его не могу.

Оказывается, я попал в точку.

– Но ты же говоришь, что такое – невозможно?

– Приходится верить в нового Левшу. Он помимо этого столько уже наворочал, что хочется за голову схватиться. Попробовал себя во всех почти областях. И так навострился следы убирать, что невозможно найти телефон, с которого он работает. Только во время самого сеанса можно за руку схватить. За номер то есть… А кто знает, куда он в следующий раз влезет? Если полностью все раскопать, то, думаю, наберется по совокупности на пожизненное заключение. Такие авантюры, что вам в вашем управлении, – почти реверанс в сторону майора Лоскуткова, – сроду и не снились. И в результате каждого дела мы выходили на совершенно посторонний телефон, с которого он якобы и работал. Но хозяева телефона ничего об этом не знают и вообще компьютеры только в американских фильмах видели.

– Что касается кассовых аппаратов, то из квартиры Чанышевых пропал ноутбук, с которого он работал.

– Это что такое? – спросил Лоскутков.

– Маленький переносной компьютер, меньше «дипломата».

– Ничего оттуда не пропадало, – мент упертый, как телеграфный столб. Того и жди, что сейчас, как этот столб, загудит от возмущенной уверенности.

– Ты точно знаешь?

– Точно. Я специально просил притащить туда Александру Чанышеву, чтобы она осмотрела квартиру после визита Гальцева. Все на месте.

– Во-первых, она наркоманка. И не всегда может сосредоточиться. Возможно, она просто и не хотела сосредоточиваться. Если бы ты пообещал ей после осмотра дозу вколоть, тогда разговор был бы иной. Во-вторых, я не вполне уверен, что Александра Чанышева сама не перепрятала этот ноутбук, чтобы он не попал в руки ментам и налоговой полиции.

– Тогда она должна была бы знать заранее, что ее отпустят. А она пришла сдаваться…

Я уперся кулаками в стол и приблизил свое лицо к лицу майора.

– А ты попробуй предположить, что она это знала!

Он смотрел на меня тупо и зло с минуту. Я выдержал взгляд. Через минуту Лоскутков начал соображать.

– Новый поворот в деле… Новая версия…

– По моим данным, Валентин Чанышев зарабатывал очень большие деньги. Как обыкновенный «новый русский». Сколько зарабатывает «новый русский»?

– Обычно к ним относят того, кто зарабатывает больше шести тысяч баксов в месяц, – сказал Панкратов.

– Я имею желание предположить, что Валентин Чанышев зарабатывал, как парочка «новых русских». Или даже того покруче…

Майор присвистнул. А Панкратов только пожал плечами. Он знал возможности компьютера и больше нас знал о деятельности хакера, за которым давно охотился.

– Я могу согласиться с таким выводом, если только это – он…

– Можно и проверить, – предложил мент. – Мы знаем НИИ, где Чанышев работал раньше. Надо там поговорить с начальством. Талантливого человека они наверняка помнят и должны сожалеть о его уходе.

– Что за НИИ? – капитан был не в курсе.

Я объяснил.

– Поехали сейчас. Я хорошо знаю директора. Правда, там – строгий режим, но мы договоримся. Я сам начинал именно там и тоже как программист. Только проработал недолго, в контору переманили.

Мы встали.

– Кстати, майор… – попросил я. – Сделай с «Опелем» то же самое, что вчера сделал с «Хондой», – я показал в окно.

Лоскутков молча стал набирать номер дежурного по управлению.

– Александр Матвеич, – Вениамин Вениаминович без приглашения заглянул в кабинет, чего обычно не делал. Обычно даже секретарша через селектор спрашивала разрешения, чтобы запустить кого-то. – Очень срочное дело. Всего несколько слов…

Хозяинов поморщился. У него сидели приезжие люди, решали трудный вопрос, и решить его надо было тоже срочно.

«Коньяка перепробовал…» – констатировал он про себя появление своего помощника в щекотливых делах. Александр Матвеевич знал пристрастие Вениамина Вениаминовича. Всегда и всем хорош, но только до определенной стадии, а начал выпивать – и тянет его продолжить. И сразу проблемы возникают, сразу появляется насущная необходимость к шефу заглянуть и что-то обговорить. Неуемная жажда деятельности. Выпил – так сидел бы себе в кабинете и не высовывался. Нет, ему надо перед всеми засветиться.

– Подожди, пока освобожусь. Я тебе позвоню.

– Только два слова…

– Пройди туда… – Хозяинов показал большим пальцем за спину и повернулся к гостям со всегдашней своей вежливой улыбкой услужливого официанта. – Извините. Я быстро все решу. Похоже, что-то случилось.

Он зашел в комнату отдыха вслед за Вениамином Вениаминовичем и посмотрел на помощника недовольно.

– Что еще?

– Наш «частник»… Кочевряжиться начал. Я ему позвонил, хотел договориться о встрече. Он сослался на деловое свидание, сказал, что позвонит мне сам – позже, когда освободится. И поехал в ментовку. По дороге заметил наш «хвост», заехал в магазин, оттуда вышел через черный ход.

– А что, твои ребята про черный ход не знали?

– Они его блокировали. Одну машину там поставили. Сами на всякий случай отошли в сторону. Он вышел и проколол машине колесо. Сам уехал. Вторая машина его сопроводила до городского управления. Там к ним подошли омоновцы, устроили обыск и нашли в машине гильзу от «ТТ». Слава богу, пустую. Парни отговариваются тем, что просто подобрал один из них ее на улице. Просто ради интереса. Давно уже подобрал и забыл про нее. Их все еще держат в дежурке, в «обезьяннике». А сам «частник» – они видели – в это время уехал с этим майором и еще с каким-то парнем в камуфляже. Похоже, охрану ему приставили. Только вот от кого, от нас?

Александр Матвеевич почесал кончик носа, как делал всегда, когда нервничал.

– Что ты предлагаешь?

– Может, концы в воду?..

– Не торопись. Встреться с ним как можно скорее. Предложи еще денег. На текущие расходы. И там сориентируйся. Если что, посылай Гавроша.

– Меня Гаврош не ставит ни в грош. Ты сам распорядись, чтоб в мое подчинение…

– Ладно, я Гаврошу позвоню.

– Только зачем платить, если посылать Гавроша?..

– А затем и платить, чтобы на тебя стрелки не перевели. Не соображаешь? Пей меньше, когда работы много.

На стоянке возле НИИ – это же не торгово-посредническая фирма! – транспорта было немного. Сразу можно было определить уровень платежеспособности предприятия и должностные оклады его сотрудников. Я поставил свою развалюху совсем рядом со входом, в числе других машин не лучшего внешнего вида.

– Подождите здесь, – сказал Панкратов. – Нас, думаю, дальше бюро пропусков не пустят. Я без удостоверения, вы же…

– Я – с удостоверением, – гордо изрек майор.

Панкратов посмотрел на него, как на недоразвитого. Ментовское удостоверение и раньше не слишком ценилось, а теперь и подавно.

Вернулся он минут через десять.

– Сейчас к нам спустится начальник отдела, в котором ваш Чанышев работал.

– Наш Чанышев… – уточнил я.

– Что?

– Наш, говорю, Чанышев. Ты в нем не меньше нашего заинтересован.

Капитан улыбнулся.

– Конечно.

«Сейчас», однако, растянулось на добрых полчаса. У меня кончились сигареты, и я сходил в газетный киоск через дорогу. Привычных там не обнаружил и потому протопал дальше, успел посетить недалекий базарчик. И, только вернувшись, увидел, что с крыльца спускается какой-то неопрятный мужчина в заношенном костюме, в застиранной рубахе и в галстуке, какие не носят уже тридцать лет. Всматривается в номера машин.

Вычислил я правильно. Он искал именно нас.