Вдруг Лили почувствовала себя плохо, она покраснела, затем стала фиолетовой, затем синей, зеленой, и, наконец, снова белой.

— Я желаю… — сказала Лили, изумляясь своему пьяному голосу. — Я желаю, чтобы ты меня поцеловал.

Когда Джеймс услышал Лили, он не мог думать, что она была пьяна — он же дал ей отрезвляющего зелья! Но он также не мог считать, что это было ее обычное поведение.

Ты не-не могла б-бы по-повторить, по-пожалуйста, — заикаясь, попросил Джеймс, все еще удивляясь.

Лили, казалось, чувствовала себя так непринужденно, как если бы они с Джеймсом были одеты и были бы старыми друзьями.

— Ты слышал. Я желаю, чтобы ты меня поцеловал.

Глаза Джеймса чуть не выпрыгнули из орбит:

— Ч-что?

— Послушай, Поттер. У меня нет времени. Ты меня поцелуешь или нет? Тебе придется это сделать, потому что ты спросил мое желание. Вспомни правила игры.

— Я… я…

— Разве ты не хочешь меня поцеловать?

Правда вырвалась из его горла, из его сердца:

— Я и правда хочу поцеловать тебя. Но я не могу. Мы враги, ты забыла?

— Мы враги, несомненно, но все же ты можешь меня поцеловать.

— Ты сумасшедшая.

— Да, я сумасшедшая, но все же тебе придется поцеловать меня.

Джеймс подошел к ней, и поцеловал ее в щеку, и поскольку она была очень холодная, он быстро отодвинулся.

Лили была возмущена.

— И это знаменитый своими поцелуями Джеймс Поттер? Я думаю, мне придется научить тебя еще многим вещам.

Прежде чем Джеймс успел что-нибудь ответить, Лили поцеловала его в губы, и, не успев вздохнуть или пошевелиться, он ответил ей тем же.

Ни Лили, ни Джеймс не могли сказать, сколько времени прошло, пока они стояли так, делая то, что они делали, но этого времени было достаточно, чтобы опьянение, в котором находилась Лили, прошло. Как только это случилась, Лили обнаружила себя… в руках Джеймса, целуясь с ним?

Это мог быть только какой-то чудесный сон, но это, конечно, был не сон. Ни один ее сон не был таким реальным, и, в конце концов, Джеймс Поттер просто не мог ее целовать!

Но прежде, чем она все это осознала, она убрала руки со спины Джеймса и оттолкнула его.

Джеймс выглядел ошеломленным и оробевшим. Она выглядела изумленной и смущенной.

— КАКОГО ЧЕРТА! ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ПОТТЕР?! — закричала Лили изо всех сил.

Казалось, Джеймс не поверил тому, что услышал. После всего, что произошло… это была какая-то магия, но не та магия, к которой они привыкли и которую творили каждый день, а что-то более могущественное, заставляющее его чувствовать себя где-то за пределами этого мира, но в то же время — самым счастливым человеком среди всех, живущих в мире… и после всего этого, как Лили могла снова превратиться в прежнюю Лили? После того как она сама высказала свое желание, после того как она сама поцеловала его… Как она могла?

— Эй! Это же было твое желание! — сказал Джеймс самым серьезным голосом, на который он был способен.

— Мое желание?! Разумеется, ты лжешь. Я бы никогда не загадала тебе сделать… сделать… То, что ты только что сделал.

— Ты загадала мне поцеловать тебя. Я поцеловал тебя в щеку, затем ты поцеловала меня в губы. И я не лгу. Я не могу лгать, ты забыла?

Лили покраснела, затем очень-очень тихо сказала.

— Я ничего не помню. Может, я до сих пор пьяна.

— Невозможно, — ответил Джеймс. — Я дал тебе немного моего отрезвляющего зелья.

— Немного зелья, которое ты сделал, Поттер. И мы оба прекрасно знаем, что ты очень плохо разбираешься в зельях, — с сарказмом сказала Лили, стараясь, чтобы ее голос звучал раздраженно.

Он грустно опустил голову. Лили подавила в себе желание обнять его.

— Поттер… — начала Лили, но Джеймс жестом приказал ей замолчать. Однако Лили Эванс никогда не повиновалась приказам Джеймса Поттера.

— Поттер, — продолжила Лили, и Джеймс не выразил никакого протеста. — Поттер, давай не будем продолжать эту игру, ладно?

Джеймс пожал плечами и сказал.

— Я не против.

Лили никогда в жизни не видела Джеймса таким тихим и несчастным. Что-то кольнуло ее в ее грудной клетке, затем она предположила, что это было сердце, хотя, если она оставила Джеймса в таком состоянии, у нее не могло быть никакого сердца. Но она ничего не делала. Она просто не могла ничего сделать. В конце концов, у нее еще осталось чувство гордости.

— Хм… Поттер?.. — снова начала Лили, немного натянуто, пытаясь вовлечь Джеймса в беседу, но он не был расположен разговаривать. По правде говоря, и она тоже. Они не хотели смотреть друг другу в глаза.

— Что, Эванс? — почти автоматически спросил Джеймс.

— Сколько сейчас времени?

Джеймс поднес часы поближе к лицу, но произошло нечто неожиданное. Стрелки часов двигались в сто раз быстрее, чем обычно.

— Я думаю, то же произошло и с моими часами. Это место, судя по всему, не дает нам понятие о времени, — сказала Лили.

— Возможно. — Ответил Джеймс, даже не глядя на нее.

— Я думаю, что нам лучше уйти отсюда.

— Возможно.

Лили рассердилась.

— Фу! Пожалуйста, не мог бы ты перестать говорить всякую чепуху? Ты говоришь только «Возможно», да «Возможно».

Джеймс возмутился:

— А ты не могла бы перестать быть такой… такой Эванс?! Меня бесит этот допрос! Ты говоришь, как если бы мы были лучшими друзьями, но скажу тебе, что лучше быть съеденным гиппогрифом, чем провести одну такую ночь с тобой еще раз! — раздраженно выговорил Джеймс и неожиданно понял, что зелье перестало действовать.

Лили это задело, но она сделала вид, что все в порядке.

— Я лучше сделаю еще одно отрезвляющее зелье, чтобы ничего подобного не повторилось. Мне кажется, что твое зелье заставляет делать меня вещи, которые я не хочу делать.

— Делай все, что хочешь, только не трогай меня.

— Я бы лучше поцеловала Снейпа, но я сделала кое-что похуже — я поцеловала тебя.

Джеймс впервые после поцелуя посмотрел на нее.

— Давай забудем это, хорошо? Это была только игра, но никому не обязательно знать об этом.