снова прочесывают весь район. – А что, были сомнения, что они не станут этого делать?

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе следует узнать кое-что про нашего капитана, – сказал Боннет. – Джо не шутил. Только вот не совсем умеет… Внезапно «Рэм» дернулся и накренился влево на пару градусов. Рэмси схватился за релинг возле пульта.

– Что это… – Наша баржа, – ответил Боннет. – Течение дергает ее. – Я и чувствовал, что когда мы спускались, она нас подтолкнула, – признался Рэмси. – Но амортизаторы… Подлодка накренилась еще на градус влево.

– Теперь надо молиться, чтобы баржа не потащила нас вниз по склону.

Лишних пятисот футов мы не выдержим.

– С чего ты взял? – спросил Рэмси, всматриваясь в приборы.

– Я чувствую, что гора у нас под ногами вся в тумане.

Рэмси оторвался от пульта.

– Что ты сказал?

– Я чувствую у себя в мозгах сплошной туман, – говорил Боннет. Он перегнулся через релинг. – Туман скатывается с горы. И я ненавижу туман. – Он с трудом выпрямился. – Мысли путаются. Вступай во владение, мистер Рэмси. Я хе… Я… – Он уселся на пол, хватаясь одной рукой за ограждение.

Рэмси вспомнил, что ему ухе приходилось иметь дело с подобным случаем. Он в последний раз глянул на свой пульт, повернулся и силой заставил себя на спеша пройти к Боннету. Он склонился над ним, проверил его «вампир». Поглощение углекислого газа составляло 0, 228, что было выше нормы. Он взял Боннета за запястье, посчитал пульс, а затем подрегулировал выпускной клапан генератора ангидразы.

– Что с Лесом?

В тыльных дверях центрального поста стоял Спарроу и глядел на приборы главного пульта. Когда Рэмси повернулся, он переступил порожек. – Только не двигайтесь резко, – предупредил его Рэмси.

– Что… – Спарроу запнулся.

Рэмси склонился над Боннетом, вновь проверил его «вампир». Пока никаких изменений. Прошло слишком мало времени. Он сказал:

– Я как раз формулировал теорию Рэмси, почему некоторые шимпанзе умерли, а другие – нет.

Спарроу сделал несколько шагов и наклонился над Боннетом.

– Какие еще шимпанзе?

– Подопытные. При давлении около 400 фунтов я запускал максимальную дозу ангидразы. Мне не хотелось бы давить на вас, действительно, организм возбуждается, нервы не выдерживают… – Про шимпанзе я знаю, – сказал Спарроу. – Вы думаете… – Он поежился. – Это похоже на расстройство функций коры головного мозга, – объяснял Рэмси. – Но что еще, кроме эмоционального возбуждения, даже потрясения, может заставить быть физически активным?

Спарроу кивнул, соглашаясь.

Рэмси увидел, что поглощение СО2 вернулось в норму. Он стал массировать левую руку Боннета.

– Лес, с тобой все в порядке. Ты только расслабься. Кризис уже прошел.

Все уже нормально… Все нормально… Боннет непонимающе потряс головой.

– Мы выдержали очень сильное нервное потрясение, – продолжал объяснять Рэмси. – Наши тела здесь, внизу, находятся в очень неустойчивом равновесии.

Спарроу постоял возле них, потом подошел к пульту локатора.

– Я дал Джо успокоительное. Он плакал, бредил. Может, я… – Он замолк.

Боннет открыл глаза.

– Не шевелись, – приказал ему Рэмси. – Лес, ты меня слышишь?

Тот кивнул.

– Не будет ничего страшного, если ты расслабишься. – Вы не можете приказать ему расслабиться, он не послушается, – заметил Спарроу.

Рэмси схватил голову первого офицера пальцами, нащупал нервный узел сзади на шее и стал его массировать.

– Тебе уже лучше.

Боннет смочил губы языком.

– … порядке. Возвращайся… на пульт.

– Дыши неглубоко и медленно.

Рэмси не уходил.

Боннет сглотнул и проговорил с трудом, насколько ему позволял непослушный язык:

– Это как обморок… Сейчас… уже лучше.

Рэмси повернулся к Спарроу.

– Вот теперь с ним все будет в порядке.

Тот поглядел сверху вниз на Боннета.

– Посиди так. Лес, пока не почувствуешь, что сможешь подняться. – Он обратился к Рэмси. – Я тут поглядел в наши телекамеры. Течение развернуло нашу баржу на сорок пять градусов к нашей оси. Если мы подтянем буксирный трос, можно будет ее выправить, но при резком рывке он может оборваться. – Лучше оставить все, как есть.

– Как близко к краю подводной горы мы находимся? Камеры этого не показывают.

– Ярдов семьдесят пять. Понятно, для баржи. При посадке мы немного перекосили.

Спарроу поглядел на локаторный пульт.

– Прерывистый сигнал на самом пороге слышимости.

– Это холодное течение овевает нас будто опахалом, – объяснил Рэмси. Спарроу походил вокруг пультов, затем обратил внимание на Рэмси, причем глядел на него, как на еще один прибор.

– Так чем же занимался «Долговязый Джон»? Джо не смог объяснить толком.

Рэмси повторил ему то, о чем уже рассказывал Боннету.

– А принесут подобные пристрастия пользу «Рэму»?

– Только не в этой операции, капитан.

Спарроу поглядел вверх на ряд контрольных индикаторов реакторного отсека.

– Так может в следующей.

От своего места отозвался Боннет.

– Да, мы еще выйдем в путь. Если только не сломаемся, как несчастный #Хепп.

– Этого мы не хотим, – ответил ему Спарроу.

Боннет с трудом встал на ноги.

– Рад, что Господь обещает нам это.

Спарроу испытующе глянул на него и сказал:

– Беру командование на себя. Лес. Этого требуют обстоятельства. А лишняя доза облучения мне уже не так грозит.

– Конечно, капитан. – В голосе Боннета чувствовалось облегчение. – Сейчас я схожу и посмотрю, как там Джо. Джонни я оставляю на пульте локатора. Все ясно?

– Все ясно, капитан.

Спарроу медленно повернул свое худощавое тело и вышел. – Он будто автомат, – сказал Рэмси, адресуя эти слова пустому месту, где только что стоял Спарроу.

– Он находится под еще большим давлением, чем наша подлодка. – Боннет тяжело вздохнул. – Следи лучше за локаторами. Рэмси нахмурился и вновь вернулся к своим приборам и кнопкам.

Меж ними повисло молчание. Первым его нарушил Боннет:

– Спасибо, Джонни. Возможно, ты спас мне жизнь.

Рэмси вздрогнул, но не сказал ни слова.

– Я слышал, о чем ты говорил капитану. Похоже, ты прав. Думаю, что ты спас жизнь всем нам.

– Ну да, чтобы вы торчали здесь, нагоняя тоску, – ответил Рэмси. – Ты бы, конечно, предпочел трех фигуристых блондиночек. Если подумать, то я с тобой согласен.

– Еще сигнал! – крикнул Рэмси. – Шесть лодок в шахматном порядке. Идут из юго-восточного