— Что?

Она пожала плечами и указала пальцем вверх.

Над ними завис вертолет, который, видимо, решил вмешаться в свару между музыкантами репетирующей наверху команды. Из окон валил дым. Звукооператор свисал со стены дома, цепляясь кончиками пальцев за карниз, а свихнувшийся гитарист бил его по рукам своей пылающей гитарой. Из вертолета стреляли по ним обоим.

— Может, отойдем куда–нибудь?

Форд и девушка побрели по улице в поисках менее шумного места. И столкнулись с бродячей театральной труппой; актеры попытались разыграть перед ними короткую пьесу о проблемах центра города, но потом бросили эту затею и исчезли в ресторанчике, который недавно почтило своим присутствием вьючное животное.

Все это время Форд тыкал пальцем в клавиатуру «Путеводителя», чтобы получить доступ к сети. Они с девушкой скользнули в переулок, Форд примостился на мусорном ящике, и тут по экрану «Путеводителя» потек целый водопад информации.

Форд нашел свою статью.

«Земля. В основном безвредна».

Но в тот же миг по всему экрану запрыгало сообщение для абонентов сети.

— Вот, начинается, — произнес Форд.

«Пожалуйста, подождите, — гласил текст. — Субэфирная компьютерная сеть проводит ревизию и обновление информации. Эта статья перерабатывается. Данные поступят через десять секунд».

По улице медленно проехал лимузин стального цвета.

— Эй, послушай, — сказала девушка, — если тебе заплатят, заходи. Я на работе. Люди во мне нуждаются. Так что я пойду.

Форд огорошенно попытался ее переубедить, но девушка не пожелала слушать его импровизированную речь в защиту досуга и удалилась. Форду ничего не оставалось, как сидеть в унылом одиночестве на мусорном ящике и ждать, пока труд, на который он ухлопал не самый краткий период своей жизни, бесследно канет в пучинах субэфирной помойки.

Кутерьма на улице немного поутихла. Полицейские перенесли свои баталии в другие районы города, несколько уцелевших музыкантов злосчастной команды договорились признать друг за другом право на собственный взгляд на искусство и отныне работать поодиночке, бродячие актеры вышли из итальянского ресторана, ведя за собой вьючное животное и говоря ему, что они возьмут его с собой в один хороший бар, где его сумеют уважить, а чуть подальше у тротуар а стоял безмолвный лимузин стального цвета.

Девушка поспешила к нему.

Поодаль, в темном переулке, сидел Форд Префект. Мерцающий зеленый свет заливал его лицо. Глаза Форда медленно, но непреклонно вылезали из своих орбит.

Он ожидал увидеть, что статья о Земле стерта, выкинута из книги, но вместо этого по экрану заструился непрерывный поток информации: текст, картинки, диаграммы, цифры, задушевные дифирамбы прибою на побережье Австралии и йогурту на островах Греции, список ресторанов, которых следует избегать в Лос–Анджелесе, список валютных операций, которых следует избегать в Стамбуле, список метеорологических явлений, которые лучше не испытывать на себе в Лондоне. И список баров, которые, наоборот, посетить стоит, — всех приличных баров на всей планете. И так страница за страницей. Было восстановлено все, каждая написанная им строчка.

Все больше хмурясь от недоумения. Форд читал текст от начала к концу и от конца к началу, вдоль и поперек, задерживаясь то на одной, то на другой главке.

«Советы инопланетным гостям города Нью–Йорка:

Приземляйтесь, где угодно, хоть в Центральном парке. Никому и дела не будет. Честно говоря, никто даже не заметит.

Средства к существованию: немедленно устройтесь на работу шофером такси.

Работа шофера такси заключается в том, чтобы возить людей, куда им захочется, в больших желтых машинах, которые называются «такси». Не беспокойтесь, если вы не умеете водить машину и не знаете языка, не имеете понятия о географии и даже элементарной физике данного сектора Галактики, а из головы у вас торчат ветвистые зеленые антенны. Поверьте мне, стать шофером такси — лучший способ остаться незамеченным.

Если ваше тело действительно выглядит очень–очень необычно, попробуйте показывать его людям на улицах за деньги.

Земноводным со всех планет, расположенных в системах Вздут, Врюд и Тошнтия, особенно понравится Ист–Ривер, которая, как говорят, по количеству замечательных жизнетворных питательных веществ превосходит самую лучшую, самую ядовитую лабораторную слизь.

Развлечения. Это самое подходящее для них место. Большей интенсивности веселья достичь физически невозможно — разве что вставить в мозг постоянный стимулятор центра удовольствия».

Форд щелкнул клавишей, на которой теперь было начертано ультрасовременное «Режим пост. готовности», — той самой, на которой раньше было написано старомодное «Наготове», а когда–то, в далекой древности, — умопомрачительно допотопное «Откл.».

Господи, неужели планета, которую при нем уничтожили, стерли в порошок — он видел это сам, вот этими глазами, которые чуть не ослепли от адского взрыва, разодравшего свет и воздух… Он почувствовал собственными ногами, как земля вздыбилась, взревела и, точно молот, заколотила по его пяткам, как она дергалась и стонала в железных лапах энергетического цунами, что гнали к ней гнусно–желтые вогонские корабли. А потом наконец через пять секунд после того как Форд решил, что последний миг уже наступил, к горлу подступила долгожданная тошнота, и голова слегка закружилась от эффекта дематериализации: это нуль–транспортирующий луч вывел их с Артуром Дентом в эфир, точно радиотрансляцию футбольного матча.

Он не мог ошибиться. Такого не бывает. Землю уничтожили окончательно и бесповоротно. Окончательно, бесповоротно и с потрохами. Вскипятили и вылили в космос.

И все же (Форд снова включил «Путеводитель») вот его собственный текст о том, что нужно предпринять, чтобы хорошо провести время в Борнмуте, графство Дорсет, Англия; отрывок, которым он всегда гордился, считая его одним из самых причудливых детищ своего беспутного воображения. Он вновь перечитал отрывок, мотая головой от изумления.

И вдруг Форда осенило. Дело было всего лишь в том, что на свете начало твориться что–то необыкновенное. Чудеса какие–нибудь. Насчет чудес у Форда был специальный пункт в кодексе чести — раз уж они происходят, то пусть происходят с ним самим.

Форд убрал «Путеводитель» в саквояж и почти бегом покинул переулок.

Снова взяв курс на север, он миновал припаркованный у тротуара лимузин стального цвета и услышал доносящийся из ближайшей к нему подворотни нежный голосок: «Это нормально, милый, это совершенно нормально. Просто надо научиться смотреть на вещи со светлой стороны. Задумайся о глобальной структуре экономики…»

Форд ухмыльнулся, обогнул соседний квартал, пожираемый огнем, обнаружил стоящий без присмотра полицейский вертолет, вскочил в кабину, пристегнулся ремнями, плюнул через левое плечо и неуклюже, зато шумно взмыл в воздух.

Качаясь, как пьяный, вертолет набрал высоту и, вырвавшись на свободу из небоскребных ущелий, пронесся сквозь черно–красную пелену дыма, которая постоянно висела над городом.

Десять минут спустя, включив на полную мощность все сирены и паля наугад по облакам из скорострельной пушки. Форд Префект с бешеной скоростью спикировал к платформам и посадочным огням местного космопорта; и вот вертолет кое–как опустился на гудрон, точно гигантский, громко ревущий с перепугу комар.

Поскольку Форд разбил вертолет не так чтоб вдребезги, ему удалось обменять его на билет первого класса на ближайший межзвездный рейс. Вскоре он уже восседал в громадном, шикарном, пышном, ласкающем тело кресле.

«Вот будет развлекуха», — думал Форд, в то время как корабль бесшумно несся в сумасшедшем темпе через глубокий космос, а обслуга назойливо хлопотала вокруг пассажиров.