Гостиница «Ямамотоя» стояла на том же месте, но, когда я её увидела, мною овладело странное чувство – будто что-то не в порядке, будто я наткнулась на дом, который мне только снился. Однако всё встало на свои места, когда Цугуми закричала в сторону открытой двери вестибюля:

– Прибыла нахлебница!

Пуч начал лаять за забором, и тётя Масако, улыбаясь, появилась из дома со словами:

– Цугуми, так говорить нехорошо. Выскочила также Ёко, радостно приветствуя меня:

– Привет, Мария, давно тебя не видела.

Я сразу почувствовала себя как дома, и сердце учащённо забилось.

У входа в гостиницу стоял ряд пляжных сандалий, и чувствовалось, что последний летний сезон проходит очень активно. Исходящий из дома запах заставил меня вспомнить рабочий ритм, которым живёт гостиница.

– Тётя, чем-нибудь помочь? – спросила я.

– Нет-нет, заходи и попей чаю с Ёко. – И тётя Масако побежала на кухню, из которой доносились громкие звуки.

Это предложение прозвучало как раз вовремя, так как Ёко должна была что-то перекусить перед уходом на работу, а тётя и дядя находились в самом разгаре процесса подготовки ужина для гостей. Каждый день в гостинице протекал в одном и том же ритме.

Внутри Ёко ела рисовые шарики, но, увидев меня, достала мою старую чашку и налила чаю.

– Мария, хочешь рису?

– Дурочка, ты хочешь этой ерундой испортить шикарный ужин, который её ожидает.

Цугуми сидела в углу комнаты, опершись спиной о стену и вытянув ноги. Она перелистывала журнал и даже не смотрела на нас, когда говорила.

– Это верно. Мария, тогда я принесу домой пирожные, ладно? – предложила Ёко.

– Это будет здорово, – согласилась я. Мимо открытых окон гостиницы проходили возвращающиеся с моря постояльцы, громко и весело разговаривая. В это время во всех гостиницах города начинался ужин, и, казалось, что всюду кипела работа. Небо ещё оставалось светлым, и по телевизору передавали вечерние новости. Слабый ветерок приносил с собой запах моря и далёкие крики чаек. Был обычный летний вечер, но я уже знала, что ничто не может быть вечным.

– Мария приехала? – раздался голос, и послышались приближающиеся шаги. Из-за занавески появилось лицо дяди.

– А, правильно сделала, что приехала. Отдыхай спокойно. – Улыбнувшись, он снова исчез.

Цугуми встала, подошла к холодильнику, налила ячменный чай в стакан с изображением Микки-Мауса, который ей довольно давно подарили в винной лавке. Выпив чай, она ополоснула стакан и поставила его на полку.

– И с такой рожей он собирается открыть пансион. Наш отец только и хочет, что создать всем неприятности.

– Это была его давняя мечта, – произнесла Ёко, опустив глаза.

Всё, что нас окружало, казалось таким солидным и крепким, и не верилось, что следующим летом здесь уже ничего не будет. Этого я не могла понять и думаю, что девочки тоже не могли себе это представить.

Каждый день, проведённый в этом маленьком рыбацком городке, был для меня удачным или неудачным. Я здесь ложилась спать, утром вставала, питалась – в общем, жила. Смотрела телевизор, влюблялась, училась в школе, но обязательно возвращалась в этот дом. Вспоминая эти, похожие друг на друга дни моей прежней жизни, я вновь осознала, что они останутся в моей памяти как что-то тёплое и чистое, подобное нагретому солнцем песку.

Ощущая нежную теплоту уходящего дня и чувствуя усталость от поездки, я позволила себе погрузиться в рассеянные мечты о предстоящем лете, которое уже наступило, но никогда не повторится вновь. Это понимание вряд ли заставило бы нас иначе проводить отпущенное нам время, но мы остро чувствовали, как оно, это время, уходит. Мои чувства были настолько обострены, что становилось грустно, но в тоже время я была необъяснимо счастлива.

Когда после ужина я отнесла свои вещи в отведённую мне комнату, послышалось радостное повизгивание Пуча. Из окна моей комнаты был виден задний двор гостиницы, и, посмотрев вниз, я заметила, как Цугуми пристегивала поводок к его ошейнику. Заметив меня, она спросила:

– Ты пойдёшь с нами гулять?

– Иду, – ответила я и бросилась по лестнице вниз.

Хотя на западе небо было ещё светлым, уже зажглись уличные фонари. Как и раньше, Пуч тянул Цугуми вперёд.

– Сегодня ты устала, поэтому дойдём только до входа на пляж, – заговорила Цугуми.

– Вы гуляете каждый вечер? – с удивлением спросила я, зная, как слаба Цугуми здоровьем.

– Это потому, что ты приучила Пуча. После твоего отъезда он каждое утро, когда подходило время для прогулок, начинал громко лаять и греметь Цепью. Конечно, маленькая Цугуми с её хрупким здоровьем просыпалась. А что мне оставалось делать? Но мы уговорили Пуча перенести прогулки на вечер и теперь выгуливаем его вместе с Ёко.

– Это здорово.

– Я сама чувствую, что для моего здоровья полезно, когда Пуч таскает меня на своем поводке, – рассмеялась Цугуми.