неурочное время и без всяких извинений.
Он набрал номер лондонского отеля, надеясь, что это «Сент-Джордж», но это был «Клариджез». В трубке раздался голос Нойтона, он звучал энергично, как всегда в полнолуние Его энергия была феноменальной.
– Квилл! Как ты; парень? Я слышал, ты живёшь по-королевски с тех пор, как бросил «Прибой». Что стряслось? Я знаю, ты никогда не потратишь и четверти часа на телефонный звонок, если не что-то очень срочное.
– Как тебе нравится мысль стать газетным магнатом, Гарри?
– Что такое, «Прибой» продаётся?
Квиллер описал ситуацию в Пикаксе, добавив:
– Было бы преступлением – опозорить столетнюю газету, сделав её рекламным листком. Округ нуждается в газете, и «Пустячок» – это часть жизни каждого. Если кто-нибудь сделает вдове более выгодное предложение, «Пустячок» можно спасти.
– Ладно, я поговорю с ней. Я умею разговаривать с вдовами.
Квиллер знал это. Нойтон был хорошо сохранившимся мужчиной, обладающим талантом притягивать женщин так же, как и деньги, хотя и не имел особого лоска. Даже в сшитом у портного костюме он умудрялся выглядеть точно пугало. У него имелось несколько жён, но он всегда находился в поисках новой.
– Я улетаю домой завтра, – сказал он. – Как мне добраться до Пикакса? Никогда не слышал о таком месте.
– В Миннеаполисе нужно пересесть на маленький самолет до Мускаунти. Я не знаю расписания. Возможно, его никогда и не было.
– Придумаю что-нибудь. Доберусь. Никто не может долго удержать меня на одном месте.
– Будет лучше, если ты доберёшься до снегопада.
– Я позвоню тебе из Миннеаполиса.
– Хорошо. Встречу тебя в аэропорту, Гарри.
С приятным чувством чего-то завершённого Квиллер начал свой ночной обход и обнаружил ещё одну книгу на полу. На этот раз «
– Ещё ничего не закончилось, старичок, – сказал он Коко, когда укладывал упирающихся котов в плетёную корзинку.
И оказался прав. В два часа его разбудил звонок Джоди.
– Мистер Квиллер, я ужасно беспокоюсь. Джуни не вернулся домой.
– Может быть, он заехал к матери. Вы звонили туда?
– Там никто не отвечает. Паг уехала к себе в Монтану, а миссис Гудвинтер, возможно, находится… в Индейской деревне. Я позвонила бабушке Гейдж, но она думала, что Джуни всё ещё в Центре. Я даже звонила Роджеру, его другу из Мусвилла.
– Тогда мы лучше оповестим полицию. Я позвоню шерифу, а вы сидите и ждите.
– Я схожу с ума, мистер Квиллер, я чувствую, что нужно искать его.
– Успокойтесь, Джоди. Позвоните подруге и попросите её побыть с вами. Как насчёт Франчески?
– Не люблю звонить так поздно.
– Я позвоню ей от вашего имени. Дочь шефа полиции понимает, что такое критическая ситуация. А теперь положите трубку, чтобы я мог позвонить шерифу. Выпейте немного горячего молока, Джоди.
СЕМЬ
Суббота, шестнадцатое ноября
«Сегодня возможен снежный буран с понижением температуры. Сейчас минус двадцать пять. Ниже на десять градусов, чем прошлой ночью. А теперь новости: ранним утром помощниками шерифа и солдатами армии штата найден заблудившийся охотник. Джуниор Гудвинтер с признаками обморожения и переломом ноги доставлен в пикакскую больницу. Врачи определяют состояние больного как удовлетворительное».
Позднее от шефа полиции, Броуди, Квиллер узнал, что помощник начальника дорожного патруля обнаружил красный «ягуар» у кромки леса в день открытия охотничьего сезона. Джуниора искали, используя служебных собак, конный полицейский отряд и добровольный отряд фермеров, хорошо знавших окрестности.
– Мне кажется, – сказал Квиллер миссис Кобб за завтраком, – что никто не должен охотиться в одиночку. Слишком большой риск.
– Герб всегда ходит один, – парировала она. Квиллер подумал, что этот парень просто не может найти себе компанию. Мысли, которые его посещали при упоминании Флагштока, нельзя было назвать благородными. Вслух же он сказал:
– Если Флагшток пригласит вас поужинать, почему бы не привести его сюда и не выпить рюмочку за ваш союз?
– Это было бы прекрасно! – воскликнула миссис Кобб. – Мы бы устроили ужин прямо здесь, на кухне. Ему так удобнее.
– Может, он захочет осмотреть музей?
– Сказать по правде, мистер К., он думает, что произведения искусства – это пылесборники, но я с удовольствием покажу ему подвал.
– Вы никогда не рассказывали о его прошлом, – заметил Квиллер, – хотя я уже слышал кое-что от Джуниора.
– Герб вырос здесь. После службы в армии работал на восточном побережье, женился и имел детишек. Сейчас они уже взрослые, но он даже не знает, где они.
«На него это похоже», – подумал Квиллер.
– Он вернулся в Мускаунти, потому что его жена страдала аллергией. Однако ей не понравилась деревенская жизнь, и она ушла от него.
Сбежала с развозчиком пива, как слышал Квиллер.
– Он очень одинок, мне жаль его.
– Он показывал вам новый дом?
– Нет ещё, но я уже знаю, что нужно делать, – отодрать обои, покрасить стены белой краской и расписать их по трафарету.
– Хотели бы вы иметь большой сосновый гардероб? Если да, это вам свадебный подарок.
Она смутилась.
– Вы имеете в виду пенсильванский немецкий
– Моя жизнь померкнет без него, – сказал Квиллер. – Приступы беспокойства и глубокой депрессии овладеют мною, и я вынужден буду пройти курс лечения, но тем не менее я очень хочу, чтобы у вас был этот
– О, мистер К., вы опять смеётесь надо мной.
– Вы уже назначили день?
– В следующую субботу, если вы не возражаете. Герб хотел всё оформить в здании суда, но я сказала, что хочу, чтобы мы поженились здесь. Сьюзан Эксбридж будет моей свидетельницей. Вы согласитесь быть шафером?
Квиллер сделал большой глоток.
– С огромным удовольствием, миссис Кобб. Вы уже составили список приглашённых? Устроим приём с шампанским.
– Это очень мило с вашей стороны, но не думаю, что Герб станет чересчур хлопотать по этому
