застройщиков. Вот блестит стеклянный цилиндр Джона Портмана — семидесятиэтажная высотка «Уэстин Пичтри Плаза». (Портман молодец — сам себе архитектор.) А вот две башни Тома Казинса, на Пичтри, 191. «Променад Два» Блейна Келли, с маленькими неоновыми пластинами-плавниками на крыше. «Джи-Эл-Джи Гранд» Ларса Гунштельдта. И его, Чарли: сначала «Феникс-центр», потом — «Мосс-Ко-Тауэр», дальше — «Транс-Экс-Палладиум». (Палладиум! Назвать коммерческое здание в честь древнегреческой богини! До чего же наивными были восьмидесятые!) Высилась «Бакхед Плаза» — творение Мака Тейлора и Харви Мэтиса. Вздымался «Тауэр Плейс» Чарли Акермана… Центр Атланты с окрестностями и Бакхед казались островками среди моря зелени. Обозревая город с борта «Гольфстрима», Чарли часто испытывал невыразимую радость. «Это моя работа! Это сделал я, собственными руками! Я — один из тех гигантов, что возвели город! Я — звезда!» В гостиницах, магазинах, на спортивных соревнованиях совсем незнакомые люди подходили к нему и здоровались. Их глаза сияли восхищенным блеском — тот самый Чарли Крокер! Вспоминая, Чарли все меньше верил в реальность случившегося на тридцать втором этаже «ГранПланнерсБанка»… Седельные вьюки! Неслыханное оскорбление!

Он оторвал взгляд от зданий и посмотрел дальше, поверх моря зелени. Атланта не портовый город, она далеко от большой воды и древесные кущи здесь раскинулись повсеместно. Они, эти деревья, были главным природным богатством Атланты. И зеленые уголки привлекали очень многих. В самом городе проживало без малого четыреста тысяч человек, три четверти которых составляли чернокожие; за последнее время население самой Атланты поубавилось. Но вот в пригороды с их очаровательными видами на зеленые рощи и холмы кто только не понаехал. В основном белые, которые прибывали сотнями тысяч, со всей Джорджии, Юга, других штатов, со всего мира, заселяя разбитые на домовладения холмы и низины, узкие долины и поляны, пока население прирастающей за счет пригородов Атланты не перевалило за три с половиной миллиона. А поток приезжих все не иссякал. Какой тогда начался строительный бум! «Гольфстрим» накренился, и Чарли глянул вниз… Он увидел «Спагетти» — развязку, где скоростные трассы 85 и 285 переплетались в сложный узел из четырнадцати гигантских бетонно-асфальтовых въездов-съездов и двенадцати эстакад… Дальше проплыл «Периметр-центр», где трасса Джорджия-400 пересекалась с трассой 285. «Периметр-центр», эти офисные площади в зеленой зоне, построили Мак Тейлор и Харви Мэтис. Тогда их предприятие сочли довольно рискованным — «Периметр-центр» находился на приличном расстоянии от центра Атланты. Однако к настоящему времени комплекс успел обрасти жилыми зданиями, превратившись в город с тем же названием — Периметр-центр. А Тейлор и Мэтис верно уловили дух времени.

«Город на окраине…» Чарли закрыл глаза и подумал, что лучше бы ему никогда не слышать этого проклятого выражения. Он не очень-то увлекался чтением, но как-то раз, еще в 1991-м, один из застройщиков, Лаки Патни, дал почитать ему книгу под названием «Город на окраине», написанную неким Джоэлом Гарро. Чарли как открыл ее, так и не смог оторваться, хотя том был увесистый, в пятьсот страниц. «Ага!» — мысленно воскликнул он. В книге говорилось о том, над чем он и другие застройщики все чаще задумывались в последнее время, — что теперь американские города будут расти не за счет расширения центра и прилегающих к нему территорий, а за счет окраин с их скоплениями коммерческих площадей и пролегающими поблизости скоростными трассами. Деловая часть Бакхеда, еще недавно считавшаяся пригородом, стала первым городом на окраине Атланты. Потом появился Периметр-центр. Дальше Дон Чилдресс на пересечении 75-й и 285-й трасс построил «Галлериа», а Франк Картер — «Камберленд-молл», вокруг которых вырос очередной город. Все окраинные города появлялись к северу от Атланты, врезаясь в бескрайний зеленый океан все глубже и глубже. Уже застраивалась территория вокруг «Спагетти»; еще одно строительство велось на северо-востоке, в округе Гвинетт — будущий Гвинетт-Плейс-молл. Даже самый северный округ Форсайт, сонная глубинка, населенная любителями пожевать табак, превратился в райский уголок, выйдя по темпам развития на общеамериканский уровень. Да и сам Чарли мечтал об очередном городе на окраине в округе Чероки. Городе под названием Крокер.

Посмеет ли он открыть глаза и глянуть вниз? Ему не хотелось, но глаза открылись сами собой. Так и есть — «Гольфстрим» пролетал как раз над «Крокер Групп». Вот она, высотная башня… вон торговый комплекс… синеплекс… широкая асфальтовая парковка (явно пустующая)… — островок, торчащий посреди зеленого океана, нелепый в своей необитаемости. А все его собственные причуды! Что, Чарли, хотел обогнать время? Пройдет всего несколько лет, построят внешнюю кольцевую дорогу и кто-нибудь сделает на всем этом состояние. Но пока… пока ты забрался слишком далеко на север… слишком оторвался от старого города, от Атланты. Пока…

Седельные вьюки! Чарли почувствовал, как рубашка снова прилипла к телу; он хотел отвести взгляд от «Крокер Групп», но не смог и все смотрел и смотрел. Надо же, какую башню отстроил… и эта надпись… «Крокер»… маячит на сорокаэтажной высоте… да еще и купол сверху пристроил. Купол особенно выделялся среди буйной зелени… Под куполом Чарли устроил планетарий и «Космос-клуб». В Атланте полно всяких частных клубов с ресторанами в фешенебельных высотках, но такого еще не было. Под сводчатый потолок Чарли поместил сделанный по последнему слову техники аппарат, показывающий картину звездного неба. Аппарат был разработан Генри Бьюлом-младшим в обсерватории питсбургского Университета Карнеги- Меллон. «Крокер Глобал»… «Крокер Космос»… Он вбухал в затею восемь с половиной миллионов, но никто не горит желанием ехать в округ Чероки, чтобы только посидеть в ресторане, глазея на горстку фальшивых звезд под потолком и поглощая тунца на гриле, поданного с капустой и гарниром из марокканского кускуса… (или что там еще популярно сейчас у яппи из делового центра Атланты?). «Космос-клуб» оказался черной дырой, поглотившей немыслимые вложения… вершиной провальной «Крокер Групп» со всем ее космическим размахом… Прямо под ним, как на ладони…

«Гольфстрим» завершил разворот над городом и поплыл на юг, пролетая уже над лесами и фермерскими хозяйствами Пидмонтского плато; Чарли нисколько не жалел об оставшихся позади пейзажах. Панорама Атланты и пригородов с высоты птичьего полета больше не радовала его. Седельные вьюки! И как они только посмели, как у них хватило дерзости, как…

Магнус Струк больше не смотрел в иллюминатор, он уставился своими титановыми оправами прямо на босса.

Чарли вздохнул и улыбнулся, как бы говоря: «Ты знаешь, о чем я думаю, и я знаю, что ты это знаешь». Вслух же спросил:

— Ну, так как, Маг, есть идеи?

Двигатели у «Гольфстрима» были великолепные — в салоне теперь слышалось лишь едва различимое гудение и Магу не пришлось кричать: когда он старался говорить громче, толку от этого было мало, лишь на лбу появлялась глубокая складка. Магнус принадлежал той новой породе финансовых директоров, что учились в бизнес-колледжах (технофаны — окрестил их про себя Чарли). Однако Маг мог «оперировать цифрами» и не имел равных, когда дело касалось «многофункционального интегрирования» различных подразделений корпорации «Крокер Глобал» — два излюбленных выражения Мага, — и Чарли во всем полагался на него.

— Идеи? Визави кого, Чарли? Или визави чего?

«Визави» — еще одно словечко, которое Маг вставлял то и дело. Непонятно только, зачем.

— Идеи насчет того, как быть с этими деятелями, — пояснил Чарли. — Как с ними разговаривать? Вот Сикамор, тот казался вполне вменяемым. Эти же… — Чарли только руками развел. — А сколько мы потратили на Сикамора… сколько катали его в Терпмтин на этом вот, черт подери, самолете… сколько ему перепало билетов на бейсбол… а уикенд в Огасте… обеды, на которые мы его водили… его и этого Пипкаса… А уж Пипкас, так тот… — Чарли замолчал, так и не договорив.

— Боюсь, Чарли, теперь это уже невозвратные издержки, — заметил Магнус. — В настоящий момент сместилась целая парадигма.

Внутри Чарли все запротестовало. Он был согласен мириться со многими словечками Мага, даже с «невозвратными издержками». Но от «парадигмы» готов был просто на стенку лезть, и он ведь уже говорил Магу. Насколько он, Чарли, понимал, идиотское словцо вообще ничего не значило, однако то и дело «смещалось», о чем бы ни заходила речь. Похоже, с «парадигмой» только это и происходило. Она смещалась и ничего больше. Но у Чарли не было сил в очередной раз дискутировать с Магнусом на тему «вывихнутой технофанской речи». Поэтому он ответил:

— Ну хорошо, парадигма сместилась. И что это значит?

— Если не считать Пипкаса, — ответил Маг, — на совещании присутствовали только те, кто отвечает

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату