- Нет, отвечал старец.

Владелец удивился:

- Как же ты хочешь получить пшеницы, когда ты не жал?

На это старец сказал:

- Разве не получает пшеницы тот, кто не жал?

- Нет, не получает, - стоял на своём хозяин.

Выслушав этот ответ, старец ушёл с гумна. Братья, которые были свидетелями этого поступка, поклонились авве и попросили объяснить им его поступок.

Старец сказал им:

- Я сделал это с целью показать, что не получит от Бога награды тот, кто не будет прилагать для этого усилия.

Однажды атеист прогуливался вдоль обрыва, поскользнулся и упал вниз. Падая, ему удалось схватиться за ветку маленького дерева, росшего из расщелины в скале. Вися на ветке, раскачиваясь на холодном ветру, он понял всю безнадёжность своего положения: внизу были замшелые валуны, а способа подняться наверх не было. Его руки, держащиеся за ветку, ослабели.

'Ну, - подумал он, - только один Бог может спасти меня сейчас. Я никогда не верил в Бога, но я, должно быть, ошибался. Что я теряю?' Поэтому он позвал:

- Боже! Если ты существуешь, спаси меня, и я буду верить в тебя!

Ответа не было. Он позвал снова:

- Пожалуйста, Боже! Я никогда не верил в тебя, но если ты спасёшь меня сейчас, я с сего момента буду верить в тебя.

Вдруг Великий Глас раздался с облаков:

- О нет, ты не будешь! Я знаю таких, как ты!

Человек так удивился, что чуть было не выпустил ветку.

- Пожалуйста, Боже! Ты ошибаешься! Я на самом деле думаю так! Я буду верить!

- О нет, ты не будешь верить! Все вы так говорите.

Человек умолял и убеждал. Наконец Бог сказал:

- Ну хорошо. Я спасу тебя. Отпусти ветку.

- Отпустить ветку?! - воскликнул человек. - Не думаешь ли ты, что я сумасшедший?

Однажды братья в присутствии аввы Иосифа начали разговор о любви. Старец сказал:

- Мы не знаем, что такое любовь. Вот образец любви: у аввы Агафона был ножик, необходимый ему для рукоделия. Пришёл к нему брат и, увидев ножик, похвалил эту вещь. Авва Агафон немедленно начал упрашивать брата, чтоб он принял ножик в подарок, и не дал брату выйти из келии, пока ни уговорил его принять понравившуюся ему вещь.

Комментарий Игнатия Брянчанинова

Надо принять в соображение, какого труда стоило вновь приобрести в глубокой пустыне орудие, необходимое для рукоделия, составлявшего и часть келейного подвига, и единственное средство к содержанию себя. При таком только соображении можно оценить должным образом поступок старца, строго внимательного к себе, дорожившего своим безмолвием.

Братья спросили авву Агафона:

- Какой подвиг в монашеском жительстве труднее прочих?

Он отвечал:

- Простите меня! Полагаю, что подвиг молитвы труднее всех прочих подвигов. Когда человек захочет излить пред Богом молитву свою, тогда враги, демоны, спешат воспрепятствовать молитве, зная, что никакой подвиг не опасен для них настолько, насколько опасна молитва, принесённая Богу от всей души. Во всяком другом подвиге, который возложит на себя посвятившийся монашескому жительству, хотя бы он нёс этот подвиг настойчиво и постоянно, стяжает и имеет некоторое упокоение; но молитва до последнего издыхания сопряжена с трудом тяжкой борьбы.

Отец взял с собой маленького сына посмотреть Кремль и Красную площадь. Они всё осмотрели и вечером, усталые, вернулись домой.

Мать спросила малыша:

- Ну как, сынок, понравился тебе Кремль?

- Понравился.

- А Красная площадь?