поэтому миссис Гонт призвала на помощь миссис Трамп. Несмотря на выигрыш в лотерее, миссис Трамп продолжала работать у Гонгов. Она очень любила своих хозяев и особенно их детей, хотя понятия не имела, что они на самом деле джинн и что именно благодаря Филиппе сбылось ее заветное желание и она выиграла тридцать три миллиона долларов.

Миссис Трамп тут же появилась на пороге. Она широко улыбалась, с удовольствием демонстрируя результат похода к дорогому дантисту. Из-под рабочего фартука выглядывало платье от модного дизайнера и жемчужное ожерелье в пять нитей. Стриглась и красилась она теперь исключительно в салонах на Пятой авеню и выглядела лучше, чем когда-либо прежде.

— Миссис Трамп, близнецы простудились, — сказала миссис Гонт. — Надо развести огонь посильнее, чтобы они быстро согрелись. Вы не могли бы принести еще немного угля, а я займусь дровами.

— Хорошо, миссис Гонт.

Женщины отправились за дровами и углем, а близнецы все теснились поближе к огню. Спустя мгновение в комнату вошли две огромные собаки. Быстро поняв, в чем проблема, они ненадолго исчезли и возвратились с большими поленьями, зажатыми в мощных челюстях. Собаки опустили дрова на угли и замерли по обе стороны камина, охраняя детей, точно часовые.

Джон с трудом улыбнулся; зубы его клацали от холода, как кастаньеты. Поверить в то, что Алан и Нил были когда-то людьми, — еще куда ни шло, но то, что они когда-то пытались убить их отца, было выше его понимания. Ведь с самого рождения близнецов собаки заботились о них так истово, что если во что-то можно было верить до конца, так это в их бесконечную преданность семье Гонтов. Как-то Джон и Филиппа спросили маму, нельзя ли — учитывая столь длительный период верной службы — превратить Алана и Нила обратно в людей. Но миссис Гонт сказала, что сделать этого, увы, не сможет, поскольку приговор был пожизненным. Кроме того, она ведь дала клятву больше никогда не применять свою джинн-силу.

Тогда Джон спросил, может ли он сам возвратить Алану и Нилу человеческий облик. Хотя бы летом, когда станет намного теплее и он вновь обретет джинн-силу. Миссис Гонт ответила, что, к сожалению, невозможно и это, поскольку такого рода заклятие может снять только тот джинн, который его наложил. Весь этот разговор побудил Филиппу задать матери еще один вопрос. Возможна ли такая ситуация, когда она, Лейла Гонт, будет снова готова применить свою джинн-силу?

— Только в одном случае, — ответила мама. — Если вам или вашему отцу будет грозить опасность.

В гостиную вернулась миссис Трамп и подкинула в камин угля. Следом вошла и миссис Гонт с поленьями, и скоро огонь разгорелся вовсю. Довольные близнецы по-кошачьи позевывали, жар пламени проникал до самых костей, и от него внутри у них потихоньку разгорался тот огонь, который горит во всяком джинн, не важно — молодом или старом.

Миссис Гонт сняла телефонную трубку и начала набирать номер.

— Кому ты звонишь? — спросила Филиппа.

— Джинн-доктору.

— Вот уж незачем, — сказал Джон, который ненавидел не только зубных, но и всех прочих врачей.

Но на другом конце уже ответили, и мама начала с кем-то беседовать.

— Какая удача! — воскликнула она, закончив разговор. — В Нью-Йорк как раз приехала Дженни Сахерторт вместе с сыном Дыббаксом.

— Кто такая Дженни Сахерторт? — спросил Джон.

— Миссис Сахерторт — джинн-доктор. Она заправляет целым спа-курортом в Палм-Спрингс куда ездят исключительно голливудские звезды хотя большинство практикуемых там методик были изобретены для джинн. Оказывается, Дженни открывает здесь, в Нью-Йорке, новую клинику. Именно поэтому они и приехали. Ну, есть и другая причина — миссис Сахерторт рассталась с мужем и во время каникул вынуждена привозить сына для встреч с отцом. Вы уж будьте с мальчиком поласковее, ладно? Он, наверно, еще не вполне оправился после развода родителей. Одним словом, они будут здесь с минуты на минуту.

Не успела она договорить, как позвонили в дверь.

— Вот это скорость, — сказал Джон.

— Миссис Сахерторт не верит в мундусянский транспорт, — объяснила миссис Гонт. — Она по- прежнему путешествует традиционным для джинн способом.

— А именно? — поинтересовалась Филиппа, но миссис Гонт уже пошла открывать дверь.

— Небось на ковре-самолете. — Джон наконец согрелся и сбросил с себя последнюю куртку.

В гостиной появились дама и мальчик. Их сопровождала миссис Гонт, объяснявшая, что в дополнение к зимнему ступору у близнецов есть и другая сложность: они дали обещание не использовать джинн-силу без материнского разрешения. Миссис Сахерторт серьезно кивала, в то время как ее сын, Дыббакс, хоть и пытался сдерживаться, все время хихикал.

— Дети, знакомьтесь, это — миссис Сахерторт, джинн-доктор, о которой я вам рассказывала. Дженни, это — Джон и Филиппа.

Миссис Сахерторт сняла большие черные очки и тепло улыбнулась близнецам. Ее длинные волнистые волосы сияли и были тоже черны, словно сделанные из той же пластмассы, что и очки. В синем брючном костюме с нашитыми на нем голубоватыми стразами и в синих туфлях на высоких каблуках доктор джинн- медицины Дженни Сахерторт была, пожалуй, даже более блестящей дамой, чем сама Лейла Гонт: она будто только что сошла со сценических подмостков.

— Очень рада с вами познакомиться, — сказала миссис Сахерторт. — Это мой сын, Дыббакс. Он — ваш ровесник, так что не позволяйте ему вами командовать. Дыббакс, поздоровайся с Джоном и Филиппой.

Длинноволосый Дыббакс захрипел утробно, как фагот, и манерно закатил глаза. На нем была рокерская рубашка, джинсы, кожаный пиджак и мотоциклетные ботинки, которые выглядели так, будто сами, без хозяина, проехали всю трассу международного ралли в Дайтоне. Филиппа подумала, что Дыббакс выглядит старше, чем на двенадцать лет. Но у нее было не много времени на размышления, потому что миссис Сахерторт уже схватила ее за запястье и начала водить маленьким маятником над пульсирующей веной. Потом она проделала то же самое с Джоном. Больше всего ее интересовало, куда именно отклоняется маятник. Наконец она удовлетворенно кивнула.

— Джинн немного похожи на ящериц, — сказала она тихо. — Для жизни нам необходимо тепло. Я приготовлю для вас специальную пищевую добавку, которая избавит вас от дискомфорта. Но это средство подействует не сразу, оно должно накопиться в организме. Поэтому сейчас мы просто должны поддерживать в ваших телах максимально высокую температуру. Для этого я с собой кое-что принесла. Дыббакс, дай-ка мой чемоданчик.

Дыббакс снова закатил глаза, поднял с пола небольшой кожаный походный чемоданчик цвета морской волны и подал матери. Миссис Сахерторт извлекла из его недр три глиняных сосуда.

— Это наш джинн-тоник, — сказала она. — Так тонизирует, прямо к небесам возносит. Вулканическая вода из горячего источника на моем курорте «Путь к совершенству» в Палм-Спрингс. — Она вручила одну бутылку Джону и одну Филиппе, а третью протянула миссис Гонт. — Это тебе, Лейла, — сказала она не терпящим возражений тоном. — Мой левитатор тебе тоже не повредит. — Тут она подмигнула близнецам. — Левитатор — это такое ученое слово у джинн-докторов, означает «поднимающий вверх». Короче, наш добрый джинн-тоник.

— Там внутри горячо, — сказала Филиппа, погладив бок бутылки. — И словно что-то шевелится, прямо как живое. Или закипает. Как вода в чайнике.

— Теперь пейте все до дна, пока не остыло, — сказала миссис Сахерторт.

Увидев, что мама выпила свой левитатор без колебаний, близнецы сделали то же самое. Оказалось вкусно. Но самое главное — они мгновенно почувствовали себя лучше. Однако миссис Сахерторт на этом не успокоилась. Она достала из кожаного чемоданчика два плоских гладких камня, круглых, величиной с блюдце, и вручила их близнецам.

— Ой, — воскликнул Джон — Они тоже горячие.

— Это — саламандровы камни, — сказала миссис Сахерторт. — Они исторгнуты из самого центра Земли и никогда не утратят своего тепла. Ну, по крайней мере, в течение лет шестидесяти-семидесяти